Ты в моем фокусе

Утро приносит толику облегчения. Стою с чашкой кофе на балконе, укутавшись в теплый халат и смотрю на то, как всходит солнце и окрашивает небо своим светом. В голове пока ни единой мысли. Абсолютная тишина. И я обожаю это состояние, когда твой разум чист, как новый лист. Лист, который готов к заполнению событиями сегодняшнего дня. Умиротворение длится не долго, так как я краем глаза подмечаю движение слева. Стоит повернуть голову, как встречаюсь взглядом с глазами Дэна. Он стоит на соседнем балконе в одних домашних штанах и медленно затягивается сигаретой. Хочется съязвить, что эта привычка его погубит. Но что-то внутри подсказывает, что лучше не начинать диалог. Иначе будет беда. Иначе Дэн погубит меня. С чего я взяла? Сегодня он смотрит на меня как-то иначе. Настолько, что в мою голову приходят очень страшные мысли. Он… он же… не подслушивал? И Денис, будто читая мои мысли, усмехается. Чем заставляет меня залиться румянцем. Что ж, как там говорят? Сгорел сарай, гори и хата?

– Понравилось? – задаю вопрос.

– Весьма польщен. – Не отнекивается он. – Я был хорош?

– Это я была хороша, – кривлю губы в полуулыбке. – А у тебя все настолько плохо, что ты дежурил у моей стены?

– Не обольщайся. Олеся чудесно справилась с моим стояком.

– Ага, который возник на меня. И попробуй только возразить обратное.

– Надо же, мы настолько повзрослели, что обговариваем такие вещи? – Он тушит бычок в пепельнице. – Помнится, ты краснела каждый раз, как только мы подходили вплотную к этой теме.

– Стоит признать, что мы изменились и перестали стесняться. – Отставляю пустую чашку на подоконник.

– Я это вчера заметил. На всех так откликаешься?

– Не пытайся перевернуть ситуацию и выставить меня шалавой. – Огрызаюсь.– В отличии от тебя, я не связана никакими отношениями. А вот ты поступил подло. Вновь.

Лицо парня каменеет, взгляд прожигает насквозь. Мне кажется, еще чуть-чуть и пепельница полетит мне в голову.

– Нам стоит поговорить. – Наконец изрекает он. – Я думаю, ты согласишься со мной, что мы не двинемся дальше, пока не поставим окончательную точку в одном деле.

– Знаешь, ты в кои веки ты прав. Место и время?

– Я отвезу Олесю к родителям и потом буду свободен. Ты работаешь?

– Нет, сегодня у меня совершенно иные планы. Начну выбрасывать хлам из квартиры. – Смотрю ему прямо в глаза. – И из жизни.

– Не прощаемся, – Денис толкает балконную дверь и исчезает из поля зрения.

Спокойствия внутри как ни бывало. Эти американские горки в нашем общении начинали действовать на нервы. Пора бы реально заканчивать этот цирк.

15.

Меня потряхивает, но стараюсь удерживать моральное равновесие. Смысла что-то там выдумывать и репетировать нет. Это как готовиться к столкновению с поездом. Нереально. Снесет к чертям и не заметит твоих жалких попыток застопорить его. Поэтому я решаю полностью отвлечься от предстоящего разговора и принимаюсь за разборку кровати, чтобы хотя бы немного подготовить ее к переделке. В свете последних событий, я теперь точно не хочу, чтобы наши спальни были смежными. Без мужской помощи тяжеловато, конечно, но дело худо-бедно движется в положительную сторону. Правда, материлась, когда вытаскивала тяжеленный двуспальный матрас в коридор. Там меня и настиг дверной звонок. Сердце сделало кульбит и забилось с удвоенной силой. И, судя по второму настойчивому сигналу, моему гостю очень сильно хотелось увидеть меня.

Сначала Дэн хмурится. И я с запозданием понимаю, что встречаю его в тонком шелковом комплекте, состоящем из коротких шорт и топа. Не тот вид, который подходит для серьезного разговора. Но потом он переводит взгляд на огромный матрас и качает головой. Я ни в коем случае не собиралась просить его о чем либо, тем более о помощи. Но Дэн молча снимает обувь и проходит в комнату, где у меня осталась почти разобранная кровать. И те крепления, которые я так и не смогла одолеть, он с легкостью снимает. А затем в таком же молчании переносит металлические части в коридор.

Плюс во взрослении в том, что у тебя больше не шалят гормоны. Мозг разумно оценивает происходящее и ты намеренно избегаешь ненужных драматических сцен. Нет этого юношеского максимализма, когда каждое действие оценивается сквозь призму «черного» и «белого». Вместо этого есть чувство собственного достоинства и желание говорить, как спокойный и уравновешенный человек. Наверно, именно поэтому, мы в том же молчании проходим на кухню. Где я разливаю еще горячий кофе по чашкам и ставлю на стол. Раньше Дэн любил добавлять две ложки сахара, а как сейчас… не знаю. Благо, что сахар тоже на столе. Вот только он теперь пьет крепкий черный напиток без грамма сладости. И вновь я теряюсь. Потому что передо мной сидит человек, в котором слишком мало от того Дениса, которого я знала. Если уж быть точной, передо мной чужак.

– Давай договоримся сразу, – он делает глоток и отставляет чашку в сторону,– разговор будет по делу. Безо всяких хождений вокруг да около. У меня нет ни времени, ни желания.