Ты в моем фокусе

– Это не жизнь, а сплошное выживание. Где нет ни капельки поддержки. Я- белая ворона в семье. Точнее, не так. Я – позор семьи. И вместо того, чтобы понять меня, знаете, что делали мои родители? Лечили. Мама библией, а отец лекарствами. Они думали, что это поможет. Но что будет, если здорового человека начать лечить от того, чего у него нет? Правильно, они в хлам уничтожат весь твой внутренний мир и ты будешь считать себя больным. Представляете, я даже голоса начала слышать после процедур в больничке. И это просто жесть. Ты каждую минуту озираешься по сторонам и ищешь доказательства, что ты не сошел с ума.

– Я этого не знал, – подает голос Дэн. – Если бы…

– Нет, Денис, – она резко поворачивается в его сторону всем корпусом. – Если бы ты знал, это все равно бы не помогло. Они все устали от меня. Думаешь, для чего отец так рьяно способствовал тому, чтобы мы съехались? Потому что он перенес тяжелую ношу со своих плеч на чужие. Он снова посчитал, что это поможет. Представляешь? Что член в твоих штанах вернет меня на путь истинный. Но и тут они промахнулись. Я как была красивой, но сломанной куклой… так ею и осталась. И всем вокруг плевать на мои чувства. Даже вам.

Последнюю фразу она почти злостно выплевывает.

– Я завидую вам, ребята. Особенно вашей любви. Меня никогда так не любили и даже не дали шанса так полюбить. Я никому не нужна. Так зачем дальше мучиться? Зачем продолжать эту иллюзию жизни?

– Так уйди красиво и с достоинством, – предлагает ей Денис и я бросаю на него предостерегающий взгляд, но не смотрит на меня. – Не впутывай нас.

– Э, нет, – скалится Олеся, – я не хочу уходить сама. К тому же, вы стали последней каплей в моей чаше терпения. Я не смогла построить своего счастья и вам тоже не дам. Так же нечестно. Так что мы уйдем вместе, чтобы мне было необидно.

– Там всего одна конфета, – выдавливаю из себя, потому что чувствую подвох.

– Глупая Арина, – девушка запрокидывает голову и смеется. – Неужели ты действительно думала, что я кого-то из вас отпущу? Это только в низкосортных фильмах злодей сначала кается и его убивают, а потом его жертвы счастливо живут после того, как добро побеждает зло. Я пошутила про конфету. Мне же надо было отвлечь ваши мысли и внимание. На самом деле, яд уже в нас троих. Разве ты не чувствуешь этого?

Ошарашено опускаю взгляд на связанные руки, которые Олеся переместила из-за спины вперед, чтобы я могла брать чашку…

Рука дергается и чашка слетает со стола, разбиваясь об пол и расплескивая остатки чая.

– Ты отравила чай, – шепчу, но достаточно слышно для остальных собеседников.

– Не переживай, все будет безболезненно. Наверно. – Она переводит взгляд на Дэна. Точнее на то, как он заторможено стирает пену из своего рта. – Пусть это будет моим подарком для вас. Ведь сначала я хотела наказать вас и заставить страдать за то, что не дали мне того, что я от вас хотела. Хотела помучить. А потом подумала, что вы и так уйдете в печали, ведь кто-то выпьет больше яда и быстрее отключится. А второй будет смотреть на это, пока сам не уйдет в мир иной. Так что с вас и этого наказания.

– Ты наказываешь нас за то, что мы – нормальные. – Качаю головой. – Все остальное – бред больного человека. Это больная зависть. Это эгоизм сумасшедшего человека.

– Разве это сейчас уже важно? – перебивает она меня. – Ты лучше смотри на него. Скоро будет его последний вздох. Как и мой. Как и твой.

И я понимала, что она говорит правду. Потому что движения Олеси стали какими-то ленивыми и она сама еле говорила. У меня перед глазами вся комната покрылась черными пятнами, которые расползались все больше и больше. Еще немного и они полностью перекроют мне видимость. Счет действительно шел на минуты. Поэтому, пока Олеся с пьяной усмешкой, откинулась на спинку стула и смотрела за тем, как Дэн сползает на пол в конвульсиях, я решаюсь на последнее, что в моих силах. Терять больше нечего. Нож из ноги выходи с адской болью и треском разрывающейся кожи, но это уже не важно. Перед тем, как зрение полностью покидает меня, я вонзаю его туда, куда достаю. Кажется, это шея девушки, потому что потом слышатся хрипы. Но чьи они? Олеси или Дэна? Кто-то цепляется за раненную ногу и я вслепую бью второй ногой в пустоту. Хватка тут же куда-то исчезает.

На ощупь ползу к двери и молюсь, чтобы хватил сил не отключиться в коридоре. Не знаю, это глюки или нет, но я слышу голоса за дверью. И, набрав воздуха в грудь, я кричу:

– Помогите!!!!

К сожалению, это последнее, что я успеваю сделать.

26.

Эпилог

– Арин, пора, – бывший муж аккуратно касается моего плеча.

– Спасибо, – киваю головой и опираюсь на его руку, когда Дима помогает мне встать со стула.