Ты – всё (СИ)

– Один звонок, и мы будем рядом. Всегда поможем, – заверяет, глядя то на меня, то на Ю. – И да, Ян… Для нас… Кхм, кхм… Неожиданно стало честью обрести сына в твоем лице. Можешь обращаться к нам, как положено, – заканчивает сконфуженно.

Да уж, пиздец, какая неожиданность.

Волей-неволей вспоминается, как на пару с женушкой чморили меня на протяжении всей учебы в школе, заяву в полицию катали, в каких только смертных грехах только не обвиняли… Еще месяц назад я был уверен, что нормальных отношений у нас с Филатовыми не будет никогда. Но сегодня, в связи со всеми произошедшими переменами, пожимаю тестю руку и беру предложение на рассмотрение.

– Спасибо, папа, – благодарит Юния, целуя того в щеку. – Для меня твои слова очень много значат.

– За молодых! – выкрикивает мой отец, давая всем знак, что затянувшийся первый тост завершен.

Гости поддерживают сказанное криками и прикладываются каждый к своему напитку.

– Пей до дна! Пей до дна! Пей до дна! – горланит Шатохин, едва мы с Ю подносим к губам свои бокалы.

За ним, естественно, подхватывает толпа.

– Я столько за раз не смогу, – сокрушается Одуван через несколько глотков.

– Я тебе помогу.

Прикончив свое шампанское, забираю ее бокал и осушаю.

– Боже, спасибо, – с улыбкой хлопает в ладоши.

Еще не знает, что «свадебные испытания» для нас только стартовали.

– Горько! – выкрикивает Усманов.

Пять лет назад, когда я у него Ю отнял, больно было всем троим. Честно признаться, не думал, что преодолеем образовавшуюся пропасть. Были ведь и другие причины возненавидеть: из-за его отца мой отец два с половиной года в тюрьме просидел, а я был покалечен. Но мы все это прошли, и вот Свят по доброй воле не только является свидетелем нашего брака перед лицом Господа и перед людьми, но и сам нас друг к другу подталкивает.

Нахожу взглядом глаза Юнии. Убедившись, что она готова, переключаю внимание на губы. Притягиваю к себе так крепко, что часть народа начинает улюлюкать. Накрываю ее рот поцелуем и проникаю внутрь языком.

Меня не интересует счет.

Встречаясь с нежным вкусом Ю, совершаю неторопливые движения. Даю ей понять, что мы не на гонке. Я делаю то, что и всегда, неважно, сколько человек за этим наблюдает – ласкаю свою Заю. Но длительность процесса, судя по выкрикам, народ впечатляет.

– Почему ты так смутилась, Одуван? – шепчу ей, когда садимся обратно за стол.

– Это было слишком интимно, – поясняя, смеется.

Ухмыляюсь в ответ и подмигиваю.

– Я не закончил свою речь, – выдыхаю около ее уха. Делая паузу, еще ближе прижимаюсь, пока губами кожи не касаюсь. – Я люблю тебя.

Это далеко не все, что я собирался сказать. Но еще будет время. Даю Юнии передышку. Она и от этого простого признания смотрит на меня как на Бога и хлюпает носом.

Сплетаем пальцы под столом. Соприкасаемся лбами.

– И я люблю тебя, Ян. Очень-очень.

– Ешь, – шепчу ей пару секунд спустя, а то скоро, как я понимаю, снова дергать будут. – Надолго вырвался? – спрашиваю у сидящего по другую руку Свята.

– Подумываю где-то на неделю задержаться.

Перекусив, разбираем наполненные Ильей стопки с водкой.

– Как сам вообще?

– Порядок, – все, что выдает Усманов. – Тоже сказать хочу, – с этими словами встает. Мы следом на ноги вскакиваем. – Ян, Юния… Нечаевы, – произнося нашу фамилию, поднимает взгляд к потолку и улыбается. Поглаживаю заледеневшие вмиг пальцы Ю, пока он собирается с духом, чтобы снова посмотреть на нас и продолжить. – Вы оба были моими близкими друзьями. Эта дружба подверглась суровому испытанию. Мы наделали ошибок. Где-то недоговаривали, где-то сознательно утаивали правду, и да, временами, преследуя какие-то эгоистичные цели, переворачивали ее с ног на голову. Но никогда не причиняли боль намеренно. А в самые тяжелые моменты всегда были рядом, чтобы оградить, уберечь, спасти. В эти тяжелые моменты, как я считаю, и происходила проверка нашей дружбы. Было очень сложно, но я смею надеяться, что мы ее прошли. Уверен, что есть поступки, о которых вы жалеете. Я бы хотел сегодня все отпустить, потому что я жалею о том, что, видя то притяжение, которое существовало между вами всегда, я решился во все это влезть. Это было так же глупо, как пытаться бороться с реальным магнитным полем, – хрипло рассмеявшись, Свят на миг замолкает. Сосредотачивая взгляд на Юнии, обращается ко мне: – Сегодня смотрю на твою Ю и понимаю, что никогда она моей не была. Твоя она, брат, твоя.

Обнимая Усманова, Одуван снова плачет. Я сам, если честно, с трудом эмоции сдерживаю.

– Свят… Я тебе за многое благодарна… И за то, что ты здесь с нами, в том числе, – шепчет так тихо, что слышим только мы втроем. – Спасибо!

Ю возвращается на свое место. Мы поднимаем стопки. Опрокидываем. А за нами остальные гости.

Отец с мамой адекватно реагируют на Усманова. В их мире, как и в моем, дети за поступки родителей ответственности не несут. Достойно ведут себя и Филатовы. Но… Один противник Свята в зале все же находится – ревнующий Агнию Егор.

Улучив минуту, отзываю его перед первым танцем.

– Я надеюсь, обойдемся без мордобоя, – выталкиваю внушительно.