Ты – всё (СИ)

– В нашей семье становится критически много женщин, – выдает Бодя с нотками паники.

И атмосфера умилительного восхищения, которое все дружно выражают к малышам, лопается, словно мыльный пузырь.

Палату сокрушает новый взрыв хохота.

Хотя Милана Андреевна, конечно, сквозь слезы и смех ругает паршивца.

– Тьфу на тебя, поросенок, – выдает, всплескивая ладонями. – Женишься и родишь столько пацанов, сколько тебе будет надо, чтобы восстановить баланс.

– И карму, – важно добавляет Богдан.

– Разве что свою.

– В древние времена женщин даже на корабль не пускали. А еще голосовать.

– На то эти времена и древние. Не позорь меня, свинюка, – одернув сына, тут же целует его в макушку. – Рома, дай мне девочку подержать, – шепчет с придыханием и тянет руки.

– Тогда мы забираем внука, – заявляет мой папа. Утерев платком слезы, достает из кувеза Льва. А я смотрю на них и не могу перестать плакать. – Тяжеленький. Богатырь.

– А вот Любочка прям пушинка, – воркует над доченькой Милана Андреевна.

– Ничего. Главное – кости, а мясо нарастет, – выдает Роман Константинович с улыбкой.

– Ты прав, ты прав…

Пока родные продолжают умиляться детками, Ян подходит к моей кровати. Заграждая собой все пространство, наклоняется. Целует меня в нос, а потом и в губы.

– Как себя чувствуешь? Нормально? Или прогоним всех?

– Нормально. Пусть потусят.

Взгляд Яна застывает в районе моих глаз. Задерживаясь, пронизывает сильнейшим напором чувств.

– Ю… Моя Ю… – выдыхает, прижимаясь к моему лбу своим. – Спасибо за сына и за дочь, Зая. Я тебя очень люблю, – этим хрипом буквально до костей пробирает. Что уж говорить о глубинах души… Он там единственный гость. Частый. – Я вас, – акцентирует Нечаев нажимом, – очень люблю. Вы для меня все. Ты и дети – все.

Тяну воздух и задыхаюсь. Со всхлипом выдыхаю.

Закусывая губы, даю себе мгновение помолчать. Не могу говорить. Но после паузы заставляю себя ответить Яну. Потому что Титану тоже нужна ласка. И потому что я сама в себе все эти чувства долго носить не могу.

– Я вас тоже люблю, Ян. Очень-очень сильно. Так… – шепчу, звеня эмоциями, – как любят в жизни раз.

В самый лучший день говорю эти слова. И в самый тяжелый повторю. Наполняя живительной энергией его и себя. Давая опору, которой он никогда не просил, но в которой нуждался не меньше, чем я сама. Рядом с ним и ради него я всегда буду сильной. Потому что Ян Нечаев – нечто необъятное в моей душе. Как всемогущее единство после векового одиночества. Как свет в темноте. Как торжество победы добра над злом.

Я часть этого добра.

Я вера. Я правда. Я сила.

Я Нечаева.

ЭПИЛОГ

Двенадцать лет спустя

Лев Нечаев: Пап, я немного волнуюсь.

Сообщение от сына прилетает в разгар совещания. Я отвечаю без промедления. Какую бы должность не занимал, дети – мой приоритет. За минуту, которую потрачу на то, чтобы поддержать своего ребенка, производство не встанет.

Ян Нечаев: Умойся холодной водой. Глубоко вдохни и медленно выдохни. Мысленно прокрути все то, что я тебе вчера говорил. Итоговый результат – отражение нашего отношения к делу. Ты много тренировался. Ты талантливый. Ты сильный. Ты смелый. Ты очень крутой. Я с тобой. Ты заряжен. Просто позволь всему этому работать. Мы с мамой верим в тебя. И очень тобой гордимся. У тебя все получится.

Лев Нечаев: Спасибо, пап!

Ян Нечаев: Люблю тебя.

Лев Нечаев: И я тебя.

Батеринство – топ.

Благодаря отцу, который, несмотря ни на что, всегда был примером, и братьям, которые на протяжении долгого периода времени нуждались во мне, я смог коснуться этой истины в молодом возрасте. Но познать эту самую истину доподлинно мне довелось, только когда родились мои собственные дети.

Когда я впервые взял их на руки.

За спиной будто дополнительные крылья открылись. И все мое нутро, содрогнувшись, глобально перестроилось.

Отцовство – это источник энергии. Локомотив идей и решений. Гарант смелости. Усиление стойкости.

Это высшая степень признания. Высшая степень ответственности. Высшая степень счастья, которое в один момент становится доступным тебе на каждый божий день.

Но начинается все с любви к женщине. В моем случае – с любви к девчонке.

Столько лет прошло, но образ той робкой Одуван ярок и свеж. Я могу перепутать даты, запамятовать очередность событий, упустить из виду детали, которые за сроком давности утратили важность, но никогда не забуду ту, которая, прокравшись однажды в сердце, навсегда запала в душу.

Усмехаюсь своим юношеским воспоминания.

Четыре года назад эта девчонка заместила меня на должности начальника отдела управления. А прямо сейчас, стоя за трибуной, она мастерки держит внимание всего конференц-зала. Зная, что Юния, невзирая на кипящий в ней энтузиазм, чутко следит за моими движениями в ожидании знаков, которые я ей в такие моменты периодически подаю, касаясь пальцами циферблата часов, напоминаю о времени.

– Все планы в свободном доступе. Прошу всех сотрудников ознакомиться детальнее. На эту минуту у меня все. Регламент исчерпан. Все свободны. Всем удачного завершения дня, – плавно заканчивает жена.