Ты всего лишь Дьявол

— Конечно… — Кемпт бросился к двери, явно радуясь, что ему дали возможность действовать. Черты его энергичного, мужественного лица выражали решительность.

Когда он вышел, Джо закончил осмотр и выпрямился.

— Так я и предполагал… — сказал он негромко, но Джилберн его услышал.

— Нет никаких следов?

— Никаких. Наш друг, как видно, настаивает на том, чтобы мы поверили в сверхъестественные особенности этого портрета. — Он глянул на полное лицо сэра Джона, которое было от него сейчас на высоте не большей, чем находилось бы лицо ребенка, стоящего напротив. Но лицо клятвопреступника не было похожим на лицо ребенка. Алексу вдруг показалось, что он увидел на этом лице выражение безумного страха. Потом впечатление исчезло и осталось лишь светлое пятно на темном фоне. Время вспахало поверхность портрета, как кожу старушки: она вся покрылась тонкими мелкими морщинками.

— Вы звали меня?… — Синди Роуленд стояла за его спиной, одетая в свое служебное черное платье и безупречной белизны передник. Из-под такого же белого чепчика, который красиво контрастировал с ее черными волосами, на Алекса смотрели спокойные глаза, а над ними, как ворон с распростертыми крыльями, нависали прямые, густые, сросшиеся над носом брови.

— Да, мисс. Вы нашли сегодня этот портрет повернутым к стене?

— Да, сэр.

— Когда это могло быть?

Синди бросила взгляд на маленькие часики, которые едва выступали из-под рукава платья.

— Ровно час назад, сэр. Было без пяти минут пять.

— Вы посмотрели тогда на часы?

— Да, сэр. То есть, нет, сэр. На часы я посмотрела, когда надевала их на руку. Тогда было без десяти пять. А с этого момента не могло пройти больше пяти минут.

— А зачем вы пришли в столовую?

— Я хотела собрать чашки и пепельницы. Они всегда остаются вечером, потому что тут маленький бар и кофеварка, а господа часто выпивают стаканчик чего-нибудь перед сном или делают себе кофе, если работают ночью, когда прислуга уже легла спать.

— Вы всегда так рано встаете и принимаетесь за работу?

— Да, сэр. То есть, нет, сэр… — она заколебалась.

Джо, который внимательно смотрел на нее, заметил, что сегодня Синди значительно бледнее, чем тогда, когда он увидел ее впервые.

— Обычно, — продолжала Синди, — я встаю в половине шестого и начинаю работу в шесть, но сегодня день святого Евстафия, и в Блю Медоуз будет праздник. А у нас такой обычай, что вся округа туда собирается. Здесь в доме прислуга всегда подает завтрак немного раньше, и ее отпускают до следующего утра, потому что гулянье часто затягивается, если погода хорошая. Поэтому я встала раньше, выкупалась и быстро оделась, так как хотела убрать внизу и выгладить себе платье, прежде чем Марта встанет и начнет готовить завтрак. Потом у меня уже не было бы времени до самого ланча, потому что надо разнести завтрак по комнатам, застелить постели, помочь миссис Стоун при старой леди, а потом начинается ланч. Поэтому я встала еще до пяти часов и пришла сюда, чтобы убрать посуду. И тогда увидела портрет.

— И что вы сделали?

— Ничего. А что можно с этим сделать? Такие вещи неподвластны челов… — она прикусила язык. — Я собрала на поднос чашки и вышла. А тут встретила в коридоре мистера Кемпта и сразу сказала ему, что я здесь видела. Мистер Кемпт заглянул, потом запер дверь на ключ и велел мне идти к себе и никого не будить. Когда я спускалась вниз, я слышала, что он говорил по телефону. Кажется, с вами, сэр? — Она склонила голову в сторону Джилберна. — Я услышала фамилию. И потом я сошла вниз, поставила в кухне поднос на стол и вернулась к себе в комнату.

— И начали гладить платье?

— Да… — она подняла брови. — Ведь именно для этого я и встала раньше.

— Лютер, — сказал Алекс, обращаясь к Джилберну, — проживая в Виттенбергском монастыре, часто просыпался по ночам, как он сам рассказывал и, услышав в коридоре шум, внимательно прислушивался. Убедившись, что это не нападение грабителей и не пожар, а всего лишь Дьявол, он снова спокойно засыпал.

— Чистая совесть, — ответил Джилберн, — бывает и щитом, и мечом.

— Вот именно. А вы, мисс, как видно, не боитесь Дьявола?

— Нет, сэр. Я его не боюсь, — Синди спокойно покачала головой.

Алекс открыл было рот, но ничего не сказал. Некоторое время он молчал.

— Спасибо, мисс…

Синди сделала реверанс и направилась к двери. Потом остановилась.

— Извините, что спрашиваю, но вы, наверно, еще ничего не ели? Может, подать кофе и что-нибудь перекусить?

Прежде чем Джо успел ответить, приоткрытая дверь распахнулась, и на пороге появилась Джоан Робинсон, одетая в красивую серую пижаму и коротенький красный халатик, который придавал ей сходство с греческой девушкой, сошедшей с древней каменной фрески. Она была настолько сонной, что даже серьезный сэр Александр улыбнулся, увидев ее.

— Николас… — сказала она зевая. — Ты здесь? — Оглядевшись, она увидела Алекса и Джилберна, потом взгляд ее привлек стоящий на полу портрет. Она тряхнула головой, отгоняя сон. — Что случилось? — Затем вошла в комнату и приблизилась к Джо. — Что, он опять?.. — и показала рукой на портрет. В течение доли секунды ее сонливости как не бывало.