Ты всё ещё любишь? (СИ)

Хлоя не взяла его деньги, они так и остались валяться на полу парковки. И воспоминания об этом не хотят отпускать его. Перед глазами так и стоял её взгляд, то, как она упала, как он сжал её тонкое запястье, причиняя столько боли. Сейчас, когда злость поутихла, всё кажется таким нелепым. Он ведь никогда не хотел причинять ей вред. Она убежала от него вся в слезах, предав его, но почему-то за всё это он чувствует вину. Он чувствует себя виноватым за всё, что случилось. Разве это не абсурд?

Когда к нему клеится очередная женщина, он смотрит на экран телефона и видит одиннадцатый час. В это время ещё вчера он уже лежал в постели и держал её в своих руках, чувствовал запах её волос, улыбку на своей груди и её губы. Почему он не может отпустить её? Почему людям так сложно отпустить предателя?

Он отталкивает предложение женщины и всё же поднимается в пентхаус. Здесь абсолютно всё пахнет ею и он от злости, что не может забыться даже алкоголем, бросает стеклянный журнальный столик в свой бар. Стекло рассыпается по полу, но облегчения не наступает. В какой-то момент хочется даже наплевать на всё и позвонить ей, чтобы она сказала ему всё, что хотела тогда на парковке, но она не берёт трубку. Конечно, она её не возьмёт. Даже, если бы она не была виноватой и они просто поссорились, он слишком хорошо её знал. Она не примет его звонок.

А знал ли он её? Действительно ли он знал её?

Мысли прерывает звон лифта, когда в его обитель входит его старший брат в своей привычной рясе. Он проходит ещё глубже и, заметив весь беспорядок, присвистывает от увиденного.

— Никогда не думал, что увижу твой дом в таком виде, — усмехается Аминадииль.

— Тебе смешно? — венка на его шее пульсирует с невероятной силой и это не скрывается от взгляда ангела.

— Я пришёл сказать, что узнал у братьев и сестёр, что они знают про Хлою, — спокойно продолжает мужчина.

— Можешь не утруждаться. Мейз уже всё рассказала, — отмахивается сатана и усаживается на свой диван. В его руках кружка и бутылка, и он вливает всё до краёв, а потом опрокидывает в себя.

— Но Люци, я только что вернулся из серебряного града. Я не говорил ничего Мейз, — продолжает тот и стакан выпадает из рук Морнингстара.

— Что ты сказал? — он вскакивает на ноги и мгновенно оказывается возле брата.

— Этот мужчина — преследователь. Это сын одного из преступников, отца которого посадил Джон Деккер много лет назад, ещё до рождения Хлои. Мужчина изнасиловал десятки женщин и в тюрьме над ним сильно издевались. В конечном итоге он покончил жизнь самоубийством, а его сын сошёл с ума и теперь думает, что во всём виноват именно Джон, что посадил его отца ни за что. Больше мне никто ничего не сказал, — спокойно отвечает темнокожий, склоняя голову, — Но что-то мне подсказывает, что я немного опоздал с этим.

Люцифер смотрит в пол.

— Ты обещал, что не оставишь меня.

— Мне больно. — звучит в его голове её голос.

— Тебе нужны мои деньги?

Мысли складываются воедино и кажется, что он осознаёт абсолютно всё, что сегодня произошло. Мейз его обманула, он сорвался и вылил всё на Хлою, которая ни в чём не была виновата.

— Ты отрезала мне крылья. Ты предала меня. — он видит её взгляд, когда он сказал ей об этом. Он вспоминает, как она тряслась, когда проснулась после того сна и как сильно ей было страшно от этого. Она пыталась ему сказать, что ни в чём не виновата, а он не выслушал её, он оставил её, хотя сам же когда-то обещал, что никогда этого не сделает.

— Я обманул её, — шепчет он, хватаясь за волосы, — Я обманул её. Я сделал ей больно.

Она плакала не потому, что хорошая актриса, ему было больно тогда не потому, что он был жертвой… Всё это время жертвой была она. Поэтому он чувствовал себя так. Потому что сердце кричало ему, что он совершает самую огромную ошибку в своей жизни.

— Что ты сделал, Люци? — спокойно спрашивает Аминадииль.

— Я оставил её одну. Она убежала вся в слезах на улицу, — продолжает он, — Она ушла одна, когда этот урод всё ещё на свободе. Мейз мне сказала… Нет. Боже. — он метался в разные стороны, пытаясь понять, что делать дальше и борясь со всеми чувствами вины. Он обидел самого дорогого человека. Он ударил её сильнее, чем, если бы просто сказал ей, что не любит её. Он назвал её предательницей, записал в проходимки, когда она была той, кто никогда ему не лгал. Она. Ни Мейз, ни братья с сёстрами, ни какие-то там Джеды. Она была с ним рядом и вела его по верной дорожке. Его Хлоя. А его ли теперь?

Их прерывает звон лифта и он собирается уже наорать на незваного гостья, когда видит на пороге Джона.

— Привет, Люцифер, — говорит он, придерживая руку в повязке, — Мне нужно было поговорить с Хлоей, но она не берёт трубку. Можешь позвать её?

Сердце падает в пятки, когда он, вдруг, понимает, что она не вернулась домой. Её отец пришёл к нему, будучи уверенным, что она у него… Она должна была быть у него, с ним.

Он смотрит на него и не может сказать ни слова.

— Но её у меня нет, — бормочет он. Её нет.

Комментарий к Часть 10

Вы говорили, что Люцифер слишком милый, слишком понимающий. Ну, похоже, что вы сглазили)