Ты всё ещё любишь? (СИ)

— Проснись и пой, принцесса, — преследователь пинает стул ногой и она падает вместе с ним на пол, снова ударяясь головой и хныча от боли, — Ну чего ты там разнылась. Скоро всё закончится, я обещаю.

В его руках электронная бензопила и он заводит её с улыбкой, как в том фильме ужасов, который они с Эллой как-то давно смотрели. Хлоя никогда не боялась подобных страшилок, но сейчас сердце готово выпрыгнуть из её груди, когда она понимает, что с ней собираются делать.

Мужчина приближается к ней, когда она изо всех сил отталкивается ногами о пол и ползёт в дальний угол помещения. Он лишь усмехается со всех её попыток, надвигаясь настолько медленнее, чтобы дать ей возможность «сбежать». Она не может сдерживать слёз и истерики, поступивших на неё. Ей даже не так холодно от адреналина, переполняющего её.

— Пожалуйста, — молит она, — Пожалуйста, не надо.

— Я тоже умолял твоего отца, чтобы он не сажал моего, — на мгновение он останавливается и смотрит на неё, — Ты выглядишь такой напуганной и маленькой. Мне жаль тебя. Ты выбрали не тех родителей, девочка.

Он садится на корточки возле неё, выключая бензопилу и проводя рукой по её лицу. Она жмурится, чувствуя к нему лишь отвращение и его это забавляет, когда он с силой хватает её за волосы и тащит за них вверх, чтобы поднять. Она кричит от боли и слышит лишь его заливистый смех. Он псих. Он самый настоящий псих, который точно не остановится не перед чем, если его не остановить самому.

— И что ты сделаешь? Ты убьёшь меня? Хорошо, — тараторит она, — Как думаешь, почувствуешь ли ты после этого облегчение? Вернёт ли это твоего отца к жизни?

— Ты пытаешься заговорить мне зубы, маленькая шлюшка, — шипит он, наотмашь ударив её по лицу и отпустив её волосы, отчего она отлетела назад и снова оказалась на полу. Если так дальше продолжится, она точно себе что-то сломает, — Папочка научил? Папочка ведь всему тебя научил. Только не смог научить быть чуточку сильнее.

Она теребит руками верёвку с того самого момента, как только пришла в себя, и кажется, что она начала ей поддаваться. Когда мужчина снова приближается к ней, она использует все свои оставшиеся силы, чтобы ударить его ногами в живот так, что он отшатывается назад и падает на землю. Она вскакивает на ноги, пошатываясь, когда верёвки спадают с её рук и сама же нападает на него. Слёзы застилают глаза, когда она садится на него и лупасит по лицу так, что даже не замечает, когда он вырубается. Она сползает с него, когда сама чувствует, что вот-вот потеряет сознание и ползёт к выходу.

Ещё сегодня с утра, когда она проснулась в объятиях Люцифера, пока он целовал её шею, она чувствовала, что что-то должно произойти. Она списала это всё на паранойю и жалела о том, что не поехала с ним к Мейз. Он так хотел, чтобы она была рядом, а она, как последняя трусиха, осталась в участке. Если бы она поехала с ним, это бы что-нибудь изменило? Конечно, ведь она бы была рядом для того, чтобы всё опровергнуть.

Она доползла до середины пути на четвереньках и упала как раз тогда, когда где-то, откуда исходил свет, послышался грохот. Ей нужно было ещё немного сил для того, чтобы доползти туда, но у неё этого не получилось. Всё происходило как в игре, когда у тебя оставалось совсем немного энергии, и ты не успел добежать до определённого участка, чтобы подобрать новую.

Она слышит тяжёлые шаги, когда переворачивается на спину и смотрит в потолок. Если это очнулся тот мужик, то именно сейчас она и попрощается со своей жизнью. Она закрывает глаза, позволяя слезам течь ещё сильнее, когда её подбирают за спину. Слишком нежно, слишком осторожно.

— Хлоя! — такой знакомый голос. Она, наверное, в бреду. У неё сильное сотрясение мозга и она теперь слышит его голос. — Хлоя, о мой отец, — её прижимают к чему-то мягкому и тёплому, — Что он с тобой делал? Детка. Открой глаза.

Она осторожно подчиняется голосу и может видеть его перед своим лицом. Он держит её голову на сгибе своего локтя и расплывается в горькой улыбке, когда она смотрит на него.

— Привет, — ласково говорит он ей, — Я здесь, моя хорошая. Всё хорошо.

Она ещё какое-то время моргает, пытаясь убедиться, что он не плод её воображения, а потом не может сдерживаться. Она бросается на него, крепко-крепко обнимая и скомкав его пиджак на спине в кулачки. Её лицо находится на его плече и она сжимает зубами ткань, чтобы не кричать от того, что он нашёл её, что она может просто быть в безопасности.

— Я здесь, я здесь, — он гладит по её по спине, пока она содрогается всем телом и цепляется за него, словно он её спасение. Так и есть. Он пришёл сюда, чтобы спасти её.

Люцифер скукоживается под неё так, что её едва ли видно под его телом, пока они оба стоят на коленях и прижимаются друг к другу. Понять, что она с ним можно только по её громким всхлипам и по маленьким ручкам, сжимающие его пиджак.