Ты за это заплатишь

– Вы бы деньгами не размахивали, сэр, заметит кто-нибудь, – взмолился он. – Я не хочу потерять место.

Я спрятал бумажку в кулаке, но кончик оставил, чтобы он не забыл, как она выглядит.

– Так мы говорим или как? – поинтересовался я любезно.

– Да, сэр, я ее знаю, – сказал он. – Она живет здесь три года, за такое время все-таки немного узнаешь человека. – Он произнес это так, словно ненавидел ее до мозга костей.

– Она добра к тебе?

– Могло быть и хуже, сэр, – сказал он, пожав плечами.

– Ты хочешь сказать, что она хотя бы не бьет тебя ногой по лицу, потому что не дотягивается?

Он кивнул.

– Чем она занимается?

Его старческое лицо расползлось в усмешке.

– Том – это наш лифтер – говорит, что она готова на все и сразу. Может, вы знаете, что это значит. Я – нет.

– Это такой циничный способ сказать, что она легкодоступная женщина, – пояснил я. – А это правда?

Он покачал головой:

– Разве что на первый раз, но без продолжения. Она из тех, кто разжигает в мужчине аппетит, а потом дает от ворот поворот. Второй раз обходится весьма дорого. Я видел парней, которые на стену лезут и локти кусают, лишь бы добиться своего.

– Что, прямо с ума сводит?

Он кивнул:

– Один простофиля даже застрелился из-за нее.

– Круто.

– Мне кажется, он был ненормальный.

– Как же с ней связался Херрик?

Он, сощурившись, поглядел на меня:

– Даже не знаю, стоит ли мне об этом говорить, сэр. Парни в синей форме сегодня весь день здесь вились, как осы над вареньем.

Я показал ему другой конец пятидолларовой купюры, понадеявшись, что так она выглядит интереснее.

– Попытайся, – предложил я.

– Ну, с ним все было иначе. С ним и еще с баском.

– С баском?

Он кивнул:

– Он сейчас наверху.

– Но она крутила с Херриком?

– Ну, они общались. У Херрика было полно бабла, но я бы не сказал, что они что-то там крутили, если вы имеете в виду то же, что и я, сэр.

– Не сказал бы, значит? А что насчет этого баска?

Он пожал плечами:

– Вы же знаете, что такое эти женщины. Им приходится выбирать кого-нибудь постоянного. Думаю, это он и есть.

– Но не Херрик?