Ты задолжал мне любовь (СИ)

— Хватит, не притворяйся учтивой, не думай, что я не понимаю, что ты меня обвиняешь.

Договорив, Анна тут же отключилась. А я, положив телефон, подняла взгляд на Алену.

— Ты все слышала.

Та была человеком воспитанным и, конечно же, поняла, что произошла ошибка, поэтому на ее лице появилось сконфуженное выражение.

— Прости, я просто забочусь об Илье.

— Понимаю. – Я ни в чем не винила ее. — Как он там сейчас?

Девушка вздохнула:

— Не очень хорошо, ты же понимаешь, что его отец всегда не был им доволен, а узнав об этом, принялся скандалить. О клинике я вообще уже не говорю, это повлияло и на некоторых пациентов, сейчас его обвиняют в раскрытии их конфиденциальных тайн, попал он в переделку.

Несмотря на это, в этот момент адвокат Ильи по-прежнему следил за делом Любочки, делая вид, что ничего не происходит, как будто нисколько не волнуясь. Но, поскольку моему другу было плохо, плохо стало и мне – сдавило грудь, поэтому, только сделав несколько глотательных движений, я заговорила:

— Успокойся, я не убегу от ответственности за это, я все исправлю, только вот ты…

Ни одна женщина не сможет принять то, что ее мужу нравятся мужчины. Алена с некоторой насмешкой вздохнула и тяжело ответила:

— Я знаю, что ты хочешь сказать. Для меня прошлое Ильи неважно, мне достаточно того, что я знаю, что он хороший человек, он прекрасно относится ко мне и ребенку, поэтому я всегда буду рядом поддерживать его.

Я кивнула. Взаимная любовь – это полностью личное дело двух людей, если им комфортно вдвоем, то сплетни из внешнего мира уже неважны

Вскоре перезвонила Анна. Утечка информации произошла от одного из мелких помощников из редакции газеты – узнав, что одной из замешанных в этом деле сторон является супруга генерального директора «Demigroup», он взял статью и продал ее за хорошую цену, из редакции его уже уволили. Алешина же, воспользовавшись своими связями, связалась с человеком, опубликовавшим материалы, и велела ему удалить пост – с помощью денег и власти это можно было решить, однако требовалось время.

Как только я положила телефон, вернулся Давид. Появившись из-за спины Алены, он подошел ко мне, недружелюбным тоном сказал:

— Доктор Зотова, верно? Прошу вас уйти, возвращайтесь и ждите новостей.

По сравнению с другими людьми, с агрессией относившимся ко мне, на этот раз просьба Давида покинуть дом еще была вежливой. Алена была девушкой умной и, конечно же, не могла не уйти, поэтому, попрощавшись, она развернулась и направилась прочь. В этот момент мой брат, встав, двусмысленно сказал:

— Возвращайся и сообщи этому парню, которому нравится подчиняться, что дядя Любочки не позволит, чтобы ее забрал какой-то больной человек. На этот раз это просто предупреждение, чтобы образумить его.

Иногда Давид говорит очень подлые слова, поэтому, услышав, какую оценку он дал Илье, я ощутила недовольство, и яростно посмотрела на него. А Алена, вдруг остановившись вдалеке, резко обернулась и с угрожающим видом возразила:

— Господин, вам следует пойти и почитать, чтобы избавиться от собственной неграмотности. Еще в прошлом веке патологи доказали, что однополая любовь – не страшное заболевание. Илья обращается с людьми искренно, старательно работает, он позитивный человек, а не такой, как вы, отребье, мусор, тормозящий человеческий прогресс.

— О чем ты говоришь! – Давид гневно встал, собираясь броситься к ней, и я торопливо протянула руку, останавливая его.

— Давид! Простите, доктор Зотова. – Лишь беспокоясь о том, что брат действительно причинит Алене вред, я велела ей безотлагательно уходить. — Он не специально, вы идите, извинитесь за меня перед Ильей.

Девушка стиснула зубы, на ее нежном лице появилось выражение отвращения. Покосившись на Давида, она, не оглядываясь, быстрым шагом ушла. Обычно же бывший раскованным брат, подвергшись внезапным нападкам Алены, сел и возмущенно сказал:

— Ничего из себя не представляет, а характер показывает.

Беспомощно переглянувшись с Мариной, мы не стали поддерживать разговор – Давид по характеру был горячим мужчиной, поэтому, только расстегнув пуговицу на пиджаке, он сменил тему разговора:

— Почему ты не сказала мне о праве на опеку над Любой?

Сказать ему? Разве из-за своего характера он не принялся бы тайно нанимать людей, чтобы те угрозами и посулами заставили Илью отказаться от права на опеку?

— Я сама могу с этим разобраться, тебе не нужно вмешиваться, – небрежно оборонила я, желая обойти вопрос.

— Так не пойдет.

– Обернувшись, мужчина посмотрел на игравшую с няней вдалеке Любочку, и на его отважном лице появилась полная обожания улыбка. — Люба мне как дочь, неужели какой-то первый встречный может забрать ее у меня? Мечтай.

Ощущая беспомощность, я протянула руку и толкнула его.

— Не действуй, как тебе вздумается, Илья – близкий друг меня и Марии, если ты возьмешься за него, она не будет спокойна.

При упоминании Марии Давид поднял брови и опустил голову, ничего не говоря. А Марина, не в силах сдерживать свое любопытство, спросила:

— Кто такая Мария? Люба не родная дочь Эмилии? Почему муж этой девушки добивается опеки?