Ты задолжала мне сладкую ночь

— Что ты вообще здесь забыла? Это же приличное место, и всяким гульонам тут не рады! Убирайся отсюда, пока не ославила наш род…

— А это кто? — тихо полюбопытствовала незнакомка, что прежде помогала платье выбирать.

— Кажись родня какая-то? — отозвалась Меланья.

— Да, я бы такую родню… Гнала бы в три шеи, — еще тише буркнула незнакомка.

Впрочем Акулина Сусановка орала так, что тихие голоса женщин никто из них не смог бы услышать, даже если бы захотел.

— Вечно ты, повсюду лезешь! Женское дело сидеть в тени супруга и не отсвечивать, а ты что? В законоведы подалась, вопреки отцовской воле, тьфу на тебя, поганка гулящая.

— Матушка, еще одно слово и я позову стражу! — ровным тоном изрекла Елена.

— Что? Да как ты смеешь, дрянь подзаборная!

— Вы уже наговорили оскорблений на отдельный штраф, а тут, между прочим, свидетели имеются! — законовед кивнула в сторону матушки Демьяна.

Ту-то Забава и узнала Меланью, да как заорет!

— Матушка, родненькая, помнишь я тебе рассказывала, как меня незнакомка начала бранить прямо посреди ресторации, так вот это она была! Выставила меня незнакомо-кем перед всеми моими подругами.

— Ах, ты мерзавка старая! — заорала Сусановка выходя на особенно визгливый тон, лицо ее кровью налилось, а глаза — бешенством.

На какой-том миг Елена и в самом деле насторожилась, не приведи боги, эта сумасшедшая на матушку Демьяна набросится. Барышня недолго думая, сместилась таким образом, чтобы закрыть спиной Меланью.

— Вот это семейка, — пробормотала незнакомка, невольно прислушиваясь к чужому разговору, а тот все сильнее походил на безобразный скандал.

— Как только посмела на мою доченьку голос повысить? Ты вообще, кто такая?

— Так это матушка, того стражника, за которого Елена замуж собралась, — вставила свой медяк Забава, стоит за спиной матушки и лыбу тянет, довольная, что сводной сестрице сейчас головомойку устроят.

— Ах, так ты еще мать того нищеброда голопятого! Да, как смеешь вообще на дочь боярина взор свой поганый подымать…

Меланья бросила выбранные наряды на пол, вскинула подбородок и усмехнулась.

— Ежели мой сынок нищеброд голопятый, то вы и подавну гниль подзаборная, идем Еленочка, что-то здесь воздух испортился, нет сил моих здесь более находиться…

— Я тоже, пожалуй, пойду, — вторая покупательница, бросила выбранные наряды на пол и последовала за Меланией.

Законоведу ничего другого не оставалось кроме, как отправиться следом за женщинами.

— Куда это ты собралась, ну-ка постой! — завизжала Акулина Сусановна. — Мы ещё не договорили!

Елена послушно выполнила просьбу и остановилась, но чего барышня уж точно не ожидала, так это того, что матушка Демьяна возьмет ее за руку и спрячет у себя за спиной.

— Не слушай эту грымзу, порядочная мать такого своему ребенку не скажет…

— Это отродье не моя дочь! — побагровев лицом заявила мачеха.

— В ней кровь твоего мужа, а значит вы — семья нравится тебе это или нет. Дети не должны отвечать за грехи отцов.

— Да как ты сеешь! — у Акулины словно разум помутился она рванула к Меланье и замахнулась рукой, чтобы ударить женщину по лицу.

Елена смотрела на происходящее с ужасом. Многие годы она ненавидела мачеху, но никогда не могла ей противостоять. По правде говоря, это и сейчас не слишком уж хорошо получалось, и вот на ее глазах произошло нечто невероятное, кто-то попытался защитить ее от беспочвенных обвинений законной оглоедки Ясневых. И этот человек сейчас в опасности из-за нее.

Елена охнула и сделала шаг вперёд, но столкнулась с яростным взглядом мачехи и оцепенела, страх сковал по рукам и ногам.

Но тут Меланья не сплоховала и показала, что ее характер не так уж покладист, как она всем демонстрировала. Матушка главы тайной канцелярии ловко перехватила ладонь супруги боярина Яснева, а затем бесцеремонно заломила ей руку за спину.

— Убиваю-ю-ю-ть! — завизжала противным голосом Акулина.

— Матушка, матушка! — Забава тоже привнесла лепту в кутерьму, что царила вокруг.

— Ты кто такая, чтобы на меня руку поднимать? Совсем стыд потеряла, так я найду и верну, а потом ещё и от себя добавлю.

— А-а-а, помираю! — вопила Акулина во всю глотку.

— Убери эту полоумную! — Заорала Забава и ринулась с кулаками на сводную сестру.

Но теперь Елена опомнилась и резко ушла в сторону, а потом, как дала пинок Забаве, что та на пузе половину зала собой вытерла. Да ещё и с визгом и матюками, от которых даже родная матушка дар речи потеряла.

Правда хватило Акулину ненадолго, едва дивная речь доченьки стихла, барыня Яснева повернула налитый кровью взгляд в сторону падчерицы.

— Ты что творить вздумала мерзавка, да как смеешь на сестру руку поднимать!

— Ну-ка не трожь мою девочку! — рявкнула Меланья.

— Да, я за такое, тебя все пальцы переломаю! — визжала Акулина.

— Тронешь ее, век лысой ходить будешь и шамкать, как старуха, — как оказалось Меланья тоже умела ругаться, а уж ежели а раж войдет, тогда ее и сам громовержец не остановит.

— Да я тебя…

— Это я тебя!