Ты здесь для меня

Больше всего мое внимание привлекли татуировки на обеих руках. Одна поднималась к плечу и захватывала массивные мышцы накачанной груди. Весь облик этого мужчины говорил о жесткости и волевом характере, и у меня почему-то аж дух захватило при виде него. Он жевал жвачку и медленно прохаживался по стоянке, сунув руки в передние карманы джинсов, словно специально демонстрируя себя невидимым зрителям. Я даже встал с насиженного места и привалился к стене за углом, чтобы понаблюдать за ним втихаря и не спалиться.

Такие парни, как я, всегда остаются незамеченными, даже если в комнате никого кроме них нет. А такие мужики, как этот незнакомец, тянут одеяло на себя, стоит только появиться в густой толпе – перед ними народ расступается, двери открываются и протягиваются руки для пожатия. Хотел бы я стать таким же? Безусловно. Только расти мне уже некуда. Так и останусь недомерком, метр с кепкой… в прыжке.

Незнакомый красавец скрылся из поля зрения, чем вынудил меня невольно поморщиться и выглянуть из-за угла. Но стоило это сделать, и я буквально нос к носу столкнулся с ним. Мужчина стоял аккурат за углом, хотя всего секунду назад направлялся к дверям гаража, руки его по-прежнему скрывались в карманах, а глаза – за непроницаемыми стеклами черных очков. Он склонил голову на бок, словно рассматривая меня, и тем самым заставил краску смущение выползти на лицо.

– Ты дрочи, не стесняйся, – внезапно сказал он хриплым низким голосом, от которого мурашки побежали по коже. – Или сразу отсосешь?

Вспыхнув, словно меня действительно застукали за самоудовлетворением, я немо открыл рот несколько раз, не как рыба, а как идиот, выброшенный на берег. Прятаться за угол было бы полнейшей глупостью, оправдываться, что я на него не дрочу, а просто наблюдаю, – тоже. Он сказал такие грубые и пошлые слова спокойно и тихо, словно поинтересовался, который час, меня же они повергли в такое смятение, что весь словарный запас выветрился из головы.

Почему он решил, что я на него дрочу? Я же просто наблюдал! Может, он украсть у нас что-то решил, и я хотел это пресечь! Не любовался же я им, в конце концов! Или любовался? Вроде да… и даже восхищался… А время идет. Незнакомец начинает скалиться, продолжая жевать свою чертову жвачку, наверняка наслаждаясь произведенным эффектом или утвердившись в правдивости своих слов.

– Простите, – выдаю я едва слышно, как мяукающий котенок где-то на другом конце города.

– Рома! – окликает мужика его лысый приятель, и тот оборачивается. – Ты где застрял?

– Знакомлюсь с населением, – улыбнулся он мне и, кажется, подмигнул за своими темными очками.

Быстро пройдя вдоль здания, он еще раз посмотрел на меня через плечо и скрылся, а я привалился к стене с обратной стороны, красный, как помидор, и мокрый от пота. Давненько мне не было так стыдно непонятно за что, даже руки подрагивали от нахлынувших чувств. С чего вообще такая паника из-за насмешки какого-то незнакомца? Артур на моем месте всек бы ему за такие слова по самодовольным щам, а я хвост поджал и трясусь, подобно испуганной белке. Но чтобы не искушать судьбу и снова не столкнуться с мужиком, ретировался в свой прогретый солнцем гараж. Зачем лишние неприятности на свой… э-э-э… рот?

Глава 2

– Димон! – слышался крик за окном очередным погожим летним утром. – Димон!

Какой-то бесконечный день сурка преследовал меня этим летом, и если не из-за алкашей, так из-за каких-нибудь неприятностей меня систематически будили именно подобным образом. Я даже возмущаться устал по этому поводу и просто обреченно стянул одеяло с лица.

– Что?

– Отец просил передать, там Артура закрыли.

– Что?!

Моментально проснувшись, вскочил с дивана и рванул к открытому окну. Две недели только прошло с тех пор, как брату исполнилось восемнадцать. Всего две! А он уже умудрился вляпаться в такие неприятности, что оказался за решеткой.

Перевалившись через подоконник открытого окна, уставился на мелкого пацана из соседнего подъезда. Его отец не отличался благочестивостью, впрочем, как и все жители нашего двора, поэтому не удивительно, что был в курсе происходящего в ближайшем отделе полиции, видимо, самого оттуда не так давно забрали.

– Говорят, витрину разбил с Рамилем, – хлопал на меня невинным взглядом мальчишка, разводя руками. – Сработала сигнализация, и их сразу забрали.

– В шестом они?

– Да.

Наверняка у многих в детстве был такой друг, с которым родители не разрешали дружить, ибо он учил плохим словам, курить, пить водку и без конца втягивал в неприятности. У нас таким другом был Рамиль. Я не расист и ничего не имею против людей других национальностей. Русских тоже полным-полно идиотов, и один из них сейчас сидел за решеткой и скорее всего не думал молчать в тряпочку, нарываясь на дополнительные неприятности.

Быстро натягивая на себя первую попавшуюся одежду, ищу глазами свой старенький мобильник, чтобы позвонить начальнику и предупредить об опоздании. Попутно задеваю стул, на котором развешивал одежду вместо вешалки в шкафу, и слышу ворчание в соседней комнате.