Тыквенно-пряный парень

Одну книгу купила я, не удержалась. Тонкая, немного выцветшая и уцененная, она стояла в дальнем углу магазина на покрытой пылью полке с надписью «Биографии». История владелицы крошечной кофейни в Праге не привлекала книжных блогеров и не была шокирующим бестселлером. Но мне захотелось забрать ее в кофейню и, быть может, подарить новую жизнь. А если никто не возьмет, то прочесть самой.

Как бы то ни было, полки не пусты, и я верю, что затея удастся. Во всех соцсетях уже красуются фото книг, которыми я по праву горжусь: хоть сейчас включай в атмосферные новогодние подборки.

Стопка книг, стаканчик с горячим кофе, гирлянда, сияющая теплым светом, несколько елочных шаров – и все это на фоне заснеженной улочки, виднеющейся в огромном окне.

Когда-нибудь в «Магии кофе» сделают ремонт, который превратит ее из уютной, но немного старомодной кофейни в популярное среди молодежи место, о котором будут говорить далеко за пределами города.

Это тоже моя новогодняя мечта. Почти такая же важная, как другие.

С замиранием сердца я листаю ленту по хештегу #магиякофе_буккроссинг и вижу несколько постов с книгами, которые гости собираются принести на обмен.

Когда кто-то звонит в дверь, я вздрагиваю и смотрю на часы. До открытия еще полчаса, неужели кому-то не терпится? И как поступить в этом случае: открыться или попросить подождать? Впрочем, у меня все уже готово.

Однако за дверью я вижу не гостя, а мужчину, позади которого стоит «газель». У его ног здоровенная коробка.

– Здравствуйте, – растерянно говорю я, – а у нас сегодня поставка?

Может, я забыла о кофе? О десертах? Соках? Молоке?

– Тимошина Альбина? Вы управляющая?

– Я не… а… да, я.

– Распишитесь за доставку. Мастер придет к десяти.

– Доставку чего?

Он протягивает несколько сложенных вдвое листов. Глянув в накладную, я украдкой щипаю себя за руку. Это сон? Шутка? Сейчас я открою коробку, обнаружу внутри кучу мусора, а из-за угла выбежит смеющийся Лукин?

Но доставщик проходит внутрь, ставит коробку туда, куда я указываю, и, дождавшись подписи, уходит. Я тут же сую нос внутрь, чтобы убедиться: это кофемашина.

Практически та же модель, что была у нас, только новее. Новенькая блестящая кофемашина, которая стоит столько, сколько мне и за год не заработать.

Я набираю номер Лукина.

– Как ты ее достал?

– Что достал? – Голос сонный и недовольный. – Это ты меня достала, Тыква.

– Кофемашина! Ты ее купил? Откуда у тебя столько денег, Лукин?!

– Тимошина, не хочешь заблудиться – не нарывайся на посыл. Я спать хочу. Ничего я не доставал. Спрашивай у тети, она всякой фигней занимается. Все, я спать.

Он бурчит еще что-то про Ритку, энергии в которой хватает на пару таких Андреев и еще одну меня, а затем бросает трубку, и я задумчиво слушаю гудки.

Притворяется, потому что не хочет признаваться, что перегнул палку в жажде выиграть спор? Или действительно не в курсе, и это все – неимоверные усилия Марии Январовны. Ее тон и слова вчера немного обидели, но, вероятно, они были продиктованы досадой от случившегося, а не истинными чувствами хозяйки. Она искренне, пусть и по-своему, любит «Магию кофе». Но где она нашла такие деньги на кофемашину? Или все же умудрилась заключить с поставщиком договор?

Потом, прежде чем я успеваю позвонить хозяйке, замечаю ярко-оранжевый конверт, приклеенный к верху коробки. Красивый, из плотной бумаги, с сургучной печатью, которую поставили поверх крошечной, посыпанной блестками, еловой веточки. Блестки тут же разлетаются по всему столу, оседают на одежде и руках, но мне они нравятся. Создают ощущение праздника.

«За все в этой жизни нужно платить, а за чудеса – особенно. Жду твой фирменный тыквенно-пряный капучино на дальнем столике в 12:00».

И все. Ни подписи, ни других записок. По почерку виновника чудес не определить: письмо напечатано на принтере. По логике тоже.

Кир? У него нет и не может быть даже теоретически таких денег.

Ритка? Тем более.

Мария Январовна? Не стала бы оставлять записку.

Лукин? Самый вероятный вариант.

Во-первых, лично заинтересован в покупке кофемашины. Во-вторых, не менее заинтересован в сокрытии этого факта – спор есть спор. Теоретически, может иметь деньги. Я же не знаю, что там у него с наследством. Может, родители Андрея были настолько богаты, что полмиллиона для него – как сходить поесть бургеров.

Но тот Лукин, которого я знала, никогда бы не стал оставлять записку с интригой. И просить кофе тоже. Он рассказал бы всем! Снисходительно посмеиваясь, с удовольствием поясняя, что спор спором, но развалить бизнес совсем он мне не позволит, принес бы кофемашину лично и потряс ценником перед каждым любопытным носом. Впрочем, он еще имеет возможность это сделать – буккроссинг начнется только в двенадцать.

«Я: Прикинь, кто-то купил нам кофемашину.

Рита: В смысле, кто-то? Кто? Андрей?

Я: Не знаю. Не признается.

Рита: Странно как-то.

Я: Угу.

«Я: Привет. Как дела?

Кир: Норм вроде. Привет. А ты как?

Я: Отлично. У нас новая кофемашина.

Кир: Ух ты, а я думал, Лукин зажмет.

Я: Он говорит, не его.

Кир: Хм… М. Янв.?