Тысяча Чертей пастора Хуусконена

Оскари Хуусконен перенес корзину в гостиную, где разложил диван-кровать и устроил себе и медвежонку постель. Когда хозяин выпустил Черта из корзины, тот уснул, довольный, у него в ногах. Во сне его язык не раз лизнул волосатую голень пастора. Старик же долго не спал, размышляя о превратностях своей жизни.

Утром пастор чувствовал себя уставшим и брался за привычную бумажную работу без особого энтузиазма. Когда Хуусконен уже собирался уходить, в канцелярии появился молодой житель села, в руке у которого лежало копье, а на плече – порядочный моток бельевой веревки. Это был тридцатилетний спортсмен Яри Мякеля, и пришел он сюда по важному делу.

– Я тут подумал: не сдал бы мне приход вон ту колокольню, чтобы устраивать там тренировки, ведь в колокола больше не звонят, звон на пленке проигрывают.

Предложение об аренде церковной колокольни настолько обескуражило пастора своей необычностью, что он пожелал узнать об этой идее больше.

Мякеля прислонил копье к стене канцелярии и положил веревку на стул. Затем он поведал, что занялся новым, более трудным видом метания копья.

– А, вспомнил. Это не вы ли тот самый Яри Мякеля, который взял первый приз на окружном чемпионате по метанию копья?

Щеки спортсмена зарделись от удовольствия: все-таки его еще не забыли. В памяти пастора отпечаталось, что тогда, летом 1989 года, Яри действительно был в ударе. Результат составил 63 метра и 22 сантиметра, дьявольский бросок!

– Теперь я занялся метанием копья в высоту и решил, что если бы мне только сдали на это лето колокольню, то я бы поупражнялся чуток.

Пастор Оскари Хуусконен сообщил Мякеля, что об аренде колокольни можно поговорить потом, сейчас нет времени. Только что звонил епископ, надо спешить к нему на обед.

На следующий день любитель различных техник метания Яри Мякеля с самого утра ждал пастора в канцелярии – на этот раз без копья, но по-прежнему с мотком веревки на плече. Упрямый спортсмен уже немного досаждал пастору: каким олухом надо быть, чтобы выпрашивать колокольню под такие цели? Неужели не понятно, что заниматься спортом в церкви нельзя? Никакого метания копья в башне! Его, пастора, за психа держат, что ли?

– Не сердитесь. Я просто подумал, что в пустой колокольне было бы так здорово тренироваться по-новому.

Мякеля заявил, что в настоящий момент увлекается метанием копья по прямой вверх, то есть в высоту, и для этого требуется, чтобы над головой у метателя было достаточно места, чтобы крыша была высоко, а в ней имелось отверстие, откуда копье можно было бы запустить до самых облаков. В связи с этим он снова зашел попросить у прихода разрешения арендовать до конца лета колокольню.

– Все равно она не при деле, а так приход бы денег за нее выручил.

Пастор Хуусконен спросил, где Мякеля метал копье в высоту до этого.

– В амбаре для сушки зерна, но тот стал низковат. Результаты заметно улучшились.

Яри Мякеля гордо напряг мышцы плеча. «Вот он какой, этот новый вид, крепкий же у него приверженец», – заключил пастор. Но ему все же не хотелось так просто взять и отдать колокольню под спортзал, даже если предложение могло найти поддержку и, возможно, прославить как приход Нумменпяя, так и страну и нацию в целом.

– На выходных я несколько раз ходил в зернохранилище Сало, там из-за ремонта силосная башня стоит пустая, но она высоковата, копья обратно падают. Шлем брать приходится. И через две недели ее снова займут.

Пастор заинтересовался новым видом спорта уже настолько, что взял у сторожа ключ от колокольни и отправился с Мякеля осматривать потенциальное место для тренировок. Здесь бельевая веревка и пригодилась: метатель забрался на самый верх колокольни и измерил расстояние от потолка до пола. С яруса звона он прокричал:

– Больше двенадцати метров! Мой рекорд – 14,33, здесь мне было бы просто отлично, если можно открыть люк на крыше.

Пастор попросил Мякеля вернуться вниз. Он объяснил, что кидать копья из колокольни опасно: они могут пролететь через двор и угодить кому-нибудь по шее. Мякеля ответил, что опасность преувеличивать не стоит. Можно временно оградить колокольню и расставить знаки, предупреждающие о копьях, которые время от времени вылетали бы из люка в ее крыше.

– Я согласен не тренироваться во время служб и похорон, – уговаривал пастора Мякеля.

Пастор задумался, но вскоре пришел к выводу, что об аренде колокольни не может быть и речи. Прихожане, да и не только, и так считали его странным и своевольным; что же они подумают, если он разрешит использовать колокольню таким образом. Швыряя копье, крестьянин издавал бы там дикий рев, да еще и паства оказалась бы в опасности.

– Ничего не выйдет. Но почему бы вам не заняться этим вашим метанием где-нибудь в другом месте, вот хотя бы на дне глубокого колодца. Жара же стоит несусветная – все жалуются, что колодцы пересохли.

Такой вариант в голову Яри Мякеля не приходил. Замечательно! Яри всегда считал, что пастор Хуусконен – здравомыслящий человек, и вот лишнее тому доказательство.