У самого основания выступа, с севера, прорывала вражескую оборону 100-я стрелковая дивизия И. Н. Руссиянова. Ее задачей было выйти в тыл фашистам, отрезать им пути отхода на запад. Сын смоленского крестьянина Иван Никитич Руссиянов начал службу в Красной Армии в гражданскую войну рядовым бойцом. Война Отечественная застала его, генерал-майора, в районе Минска. В дивизии недоставало трех тысяч человек, не было танков. И все же в боях за столицу Белоруссии 100-я уничтожила немецкий танковый полк с его командиром и штабом, затем разбила мотострелковый полк. Против танков бойцы Руссиянова, возможно первыми, применили стеклянные солдатские фляги и бутылки, наполненные бензином. Четверо суток дивизия сдерживала атаки врага, а начала отходить только по приказу. Двенадцать дней с беспрерывными боями 100-я выходила из окружения, в которое попали наши войска у Минска. Вышла к Ельне и после краткого отдыха вступила в бои на одном из самых ответственных участков.
В ночной атаке бойцы Руссиянова прорвали немецкую оборону. К 5 сентября они пробились далеко в тыл противника, сужая выход из выступа.
Гитлеровцы, оказавшись под угрозой истребления в кольце, ночью же, пока кольцо не замкнулось, начали уходить на запад. Это им в значительной мере удалось. Пути отхода они прикрыли авиацией, которая бомбила наши войска, стремившиеся перекрыть дороги. Колонны немецких войск двигались, имея по сторонам штурмовые орудия и танки; бронированные машины огнем отражали наши атаки. Получалось нечто похожее на строй немецких рыцарей-крестоносцев, когда пешие воины-кнехты двигались, защищенные спереди и с боков всадниками, закованными, как и их лошади, в железные панцири. Конечно, отступление фашистов не было безоблачным. Их бомбили наши бомбардировщики. По ним била наша артиллерия, в том числе «катюши». Свой залп в день освобождения Ельни, 6 сентября, батарея Флерова нанесла по одной из таких колонн. Но для того чтобы не выпустить противника из кольца, сил не было, не хватало тогда танков.
И все равно у нас были все основания считать операцию победной. Ельня была освобождена. Ельнинский выступ перестал грозить Москве. На поле боя фашисты оставили множество разбитых танков, орудий, минометов, автомашин. Разгрому подверглись пять вражеских дивизий. Убитыми и ранеными за время боев в районе Ельни гитлеровцы потеряли почти 50 тысяч солдат и офицеров. И впервые за вторую мировую войну гитлеровцы отступали.
Наши потери тоже были большие. По словам очевидца, «убитые лежали в полях, как снопы». Так, 107-я стрелковая дивизия с 8 августа по 6 сентября потеряла убитыми и ранеными 4200 человек. В первый да и во второй годы войны мы платили за победы большую, горькую цену — смертями и кровавыми ранами. Умение воевать просто в руки не давалось. Но все же далось. Эта же дивизия, штурмуя весной 1945 года город-крепость Кенигсберг в Восточной Пруссии, только пленными возьмет свыше 15 тысяч солдат и офицеров противника, потеряв при этом убитыми 186 своих бойцов и 571 ранеными. Ее воинское мастерство будет оценено орденом Красного Знамени, званием 5-я гвардейская, почетным воинским наименованием Городокская.
Гвардейской 107-я дивизия станет в последующих боях. А вот ее товарищи, участники боев за Ельню, получили это высокое звание 18 сентября. 100-я стрелковая дивизия генерал-майора И. Н. Руссиянова была переименована в 1-ю гвардейскую стрелковую дивизию, 127-я полковника А. 3. Акименко — во 2-ю гвардейскую, 153-я полковника Н. А. Гагена — в 3-ю гвардейскую и 161-я полковника П. Ф. Москвитина — в 4-ю гвардейскую. Стойкость в обороне, отвага и мужество в наступлении — вот что роднило войска, ставшие первогвардейцами.