– Какой совет вы дадите тем, кто тоже хочет исправить такие глубинные скрытые ошибки?
ВЦ: Смотрите мои видео.
ЛА: Ван Цин…
ВЦ: Шучу, Лун Ань. А совет… Окружайте себя родными и близкими людьми и принимайте их любовь и заботу, даже когда вам кажется, что им будет лучше без вас. Поверьте – не будет.
– Спасибо. Так… вы счастливы?
ВЦ: (
ЛА: (
Стук в дверь отвлекает Фа Юйлань от изучения анкеты, которую ей несколько минут назад прислала Куан Ли. Она поднимает голову.
– Войдите.
На пороге появляется высокий юноша в черных джинсах и такого же цвета рубашке. Фа Юйлань сразу обращает внимание на его глаза: пронзительные, цепкие, как два едва успевших догореть угля.
Она бросает взгляд на анкету на планшете и улыбается, видя отметку Куан Ли в теме письма: «
Она никогда не угомонится.
– Присаживайтесь, – говорит Фа Юйлань.
– Профессор Фа, – кивком здоровается юноша, опускаясь напротив нее по другую сторону стола.
– Господин Шао…
– Обращайтесь ко мне Шао Ли.
– Хорошо. Шао Ли. Что привело вас в «Память ци»?
– Я думал, вы мне скажете.
Фа Юйлань улыбается шире. Да, Куан Ли права – она тоже чувствует, что это будет что-то очень интересное.
– Сюда просто так не приходят, – произносит она. – Просто скажите, что чувствуете. Все остальное мы и правда поймем, только позже.
Юноша касается подбородка большим и указательным пальцами и прищуривает глаза.
– В таком случае… я постоянно ощущаю чувство вины.
– Вины?
– Именно.
– За что же?
– Не знаю. Но, думаю, если пойму, буду готов двигаться дальше. Или, может, смогу начать все сначала. Ведь все имеют право на искупление, так?
Фа Юйлань кивает, внимательно глядя на него.
Она слышит много разных причин от тех, кто к ним приходит. Кто-то ищет кого-то. Другие – самих себя. Она же всегда хотела делать людей счастливыми.
Говорят, лучшие истории начинаются с конца. Заглядывая в далекое прошлое, воскрешая память столетий, она однажды поняла: лучшие истории не заканчиваются вовсе.