Тысяча и один день

Они даже не скрыли, что озадачены: беглец явился сам! Наверняка они предпочли бы, чтобы меня поймали и, сломив сопротивление при аресте, доставили бы в этот кабинет со скованными за спиной руками и вдобавок пристегнутым к самой мясистой спецназовке, дабы сопутствующая масса заведомо превышала пороговую, – откуда им знать, что мой предел всего-навсего двенадцать килограммов?

Холеная дама – та самая – сидит напротив меня через гигантский стол. Нет, не совсем напротив, скорее жмется к краю... Там есть еще один стул посередине, который, вероятно, предназначен ее начальству. А начальство – задерживается.

Отпустив конвой, дама листает бумажки и молчит. А ведь ей, вероятно, сегодня влетело за то, что я от нее ушел...

Сижу. Скучно и нервно. Пространство – давит. Так надо: пусть эксмен посидит и проникнется. Попытался уйти – не вышло. Сам понял, что крылья коротки, и явился лизать хозяевам руки, как нашкодивший щенок. Посиди, посиди... Подумай, коли еще способен. Кто ты есть? Эксмен, бывший человек, каковой факт префикс «экс» очень дает почувствовать. Какие еще слова начинаются с «экс»? Экс-гумация, экс-кремент, экс-каватор, экс-тракция, экс-гибиционизм... либо что-то технически-специальное, либо нечто физически или фонетически неприятное. Экстерриториальность... бр-р... будто камнедробилка в действии. Или по щебню на квадратных колесах. Словечко. Даже в слово «экзекуция» буква «з» забралась как бы по недоразумению. Иное дело префикс «эс»: эстакада, эстуарий, эстамп, эстетика... Есть разница, верно? Изящно-грозное слово «эсток» – тоже там. Красиво, стройно. Звучит не в пример наряднее, а отсюда и имена настоящих людей: Эстелла, Эсмеральда, Эстефания, Эстер... Правда, в ту же кучу попали Эстебан и Эстольд, как бы назло и в противовес, но на такие мелочи можно не обращать внимания. Дурная случайность, мол. Экс – он и есть экс. Экс-фекс-пекс.

Ну и сиди. Доходи до кондиции.

– Помнится, вы хотели предложить мне новую работу, – нарушаю молчание я. – Согласен обсудить условия.

Конечно, я веду себя нагло. Хам хамом. Видно, что здесь к такому не привыкли. Дама вонзает в меня взгляд, не сулящий ничего хорошего, – под таким взглядом самому крупному бугаю захочется съежиться до размеров микроба.

– Ты забыл сказать «госпожа».

Ох, как ей это важно! Комплексы у нее, что ли?

– Забыл, – соглашаюсь я. – Совсем забыл.

– «Госпожа»!

– Готов обсудить и этот вопрос.

Интересно, сама она врежет мне по морде или позовет специалистов?

Но дама смотрит уже не на меня, а мимо. Я слышу шаги за своей спиной – мягкие, но быстрые шаги по ковру. Пришло начальство?

Не стану выворачивать шею, оглядываясь. Плевать на них на всех.

Оп!..

Вот уж кого я меньше всего ожидал здесь увидеть... Нет, это настолько абсурдно, что даже не смешно, ибо такого не бывает: бегущий от ареста эксмен, пробирающийся то Вязким миром, то коллектором ливневой канализации, с первого раза и безошибочно берет в заложницы не кого-нибудь, а высокопоставленного офицера службы безопасности, вероятно, осуществляющего общее руководство операцией! То-то, наверное, крику и бестолковой суеты поднялось, когда я исчез, а со мною исчезла и Иоланта! Хотя, конечно, пути начальства неисповедимы.

Да, заставил я начальницу потерять лицо в глазах подчиненных... Скверно-то как.

Иоланта хорошо владеет собой. Заняв пустующий стул, она улыбается дежурной улыбкой, а что скрывает эта улыбка – неясно.

– Как давно ты начал телепортировать? – С места в карьер.

– Это не имеет значения, – отвечаю я.

– Не тебе решать, что имеет значение, а что нет. Твоя пороговая сопутствующая масса?

– И это не имеет значения.

Ох, дождусь я зубоврачебного кресла...

– С кем ты разговаривал по Сети?

– Кстати, мы не представлены, – заявляю я, игнорируя последний вопрос, а внутри меня – сущее упоение бездной мрачной на краю. Никогда не думал, что это так сладко! – Я Тим Гаев, можно звать меня Молнией. Ты Иоланта, – я намеренно и оскорбительно «тыкаю», – а вот ее не знаю. Кто такая?

Вот теперь пора предупредить естественное желание моих собеседниц перейти к форсированным методам допроса.

Я открываю рот, как бы желая оскорбительно зевнуть, и усугубляю оскорбление, высунув язык. А на языке у меня – капсула. Капелька тонкого стекла с прозрачной жидкостью внутри.

Языком задвигаю стеклянную слезинку за щеку. Не раскусить бы нечаянно!

– В ней тот же цианид лития, что и в той капсуле, которую вынули у меня из кармана, когда обыскивали. Если нет веры словам, велите принести ее и поймать на улице кошку.

В отличие от меня, здесь не задаются вопросом, чем цианистый литий отличается от цианистого калия в смысле воздействия на организм.

Иоланта касается пальцами сенсора на столе:

– Личные вещи задержанного, крысу из лаборатории, быстро.

Через минуту белая крыса недвижно лежит на полу, оскалив резцы в единственной короткой судороге, и яркий свет уже не слепит изумленно раскрытую бусинку глаза.

– Убрать.

Секретарша брезгливо выносит трупик за хвост. Иоланта и холеная дама переглядываются.