Тысяча и один мужчина

Артур тряхнул головой, видение исчезло. Отвинтив алюминиевую крышку, вынул пробку, глотнул прямо из бутылки виски. Алкоголь, горечью обдав рот, скользнул в гортань, теплом разлился по груди. Артур еще раз взглянул в угол. Отраженное пламя мелькнуло в синеве, очерчивая извилистый силуэт с острыми пиками сухоцвета. Эту покрытую голубой глазурью вазу покупала Маргарет и радовалась как девчонка: в интерьере старого коттеджа дешевая ваза смотрелась вполне элегантно. Особенно когда в ней красовалась роза. Одинокая белая роза в синей вазе…

Чувство жгучего сожаления накрыло его с головой. Он сам виноват, что не смог удержать Маргарет. Его вина, что жена не смогла быть с ним счастлива. И если она сумела найти кого-то, кто смог полюбить ее так же, как когда-то любил он… Что ж…

Поленья рьяно горели, обдавая жаром ближайшую территорию. Артур сделал еще несколько глотков виски и, примирившийся с действительностью, вытянул ноги, с удовольствием ощущая тепло, взял в руки тетрадь с пружинным креплением. Любопытство раздирало его. Он узнал почерк Маргарет. Его ждали открытия.

«Я хочу только любви, но, похоже, в наше время любовь в страшном дефиците. Можно есть пищу без соли, только невкусно. Так и без любви — скучно и пусто. Мне говорят, научись сначала любить себя. Но разве это интересно? Звезды не стали бы зажигаться, если бы это не было кому-нибудь нужно. Я же не нужна никому. И себе тоже. Что-то не так в моей личной карте звезд… Мне никогда не узнать счастье».

Артур опустил тетрадь на колени. Неужели он нашел дневник Маргарет? Двойственное чувство раздирало его. С одной стороны, он считал дурным тоном читать личные откровения без ведома писавшей, но с другой… Так хотелось узнать потайные мысли самой дорогой для него женщины. Немного поколебавшись, он продолжил чтение.

«Я приехала сюда, где само место говорит о стольких минутах, часах, днях, когда я была несказанно счастлива. Мне необходимо разобраться в самой себе. После разрыва с А. прошло уже почти два года, но я до сих пор страдаю… Пусто, гулко в душе. Мне надо разорвать ту нить, что связывает меня с прошлым. Прошлое мучит меня, я топчусь на месте и не могу двигаться дальше. Иногда мне кажется, что мне вообще не стоит жить. Я ничтожна, слаба, я недостойна этой жизни. И в то же время что-то мне подсказывает, что мною движет обида, подчас отчаянье… Надо набраться терпения и ждать … Говорят, если передоверить свои мысли бумаге — обида исчезнет, боль пройдет. Что ж… Надо попробовать. Только с чего начать? Может, с того дня, когда я впервые встретила ЕГО? Надо покопаться в памяти… Или все же не стоит?»

Обрывочные фразы, начатые и незаконченные предложения. Перечеркнутые фразы. Вырванные страницы. Как тяжело давались Маргарет откровения! А вот это можно разобрать…

«Ну и самое интересное — первый мужчина, и второй, и сто сорок второй. А назову все это: „Моя первая тысяча мужчин“».

Артура как кипятком обдало — Маргарет всегда любила крайности. После него, вероятно, решила качество заменить количеством. Но все равно с тысячей перегнула, решил он, сделал еще глоток «Уокера», мельком взглянул на рьяно горящие поленья и снова начал листать тетрадь.

Маргарет писала о своем детстве, как она играла в мячик, прыгала через скакалку, занималась музыкой. Много страниц было посвящено матери — танцовщице из ночного кабаре, бабушке, которая приехала в Англию из Польши и служила горничной.

Артур перелистывал страницу за страницей. Снова о матери, снова о бабушке, опять о матери, еще и еще раз о бабушке. Как странно, подумал он, за все годы, что мы жили в супружестве, Маргарет никогда не говорила о своих родных. А может, и говорила, а я просто не слушал?..