Тысяча И Одна Ночь. Книга 2

И они посидели немного у входа в носилки, а потом Нузхат-аз-Заман сказала: "Войдём внутрь носилок. Расскажи мне, что произошло с тобою, а я расскажу тебе, что было со мной".

И когда они вошли, Дау-аль-Макан сказал: "Расскажи сначала ты!" И Нузхат-аз-Заман поведала ему обо всем, что было с нею с тех пор, как она покинула его в хане, и что произошло у неё с бедуином и купцом: как купец купил её у бедуина и отвёл её к брату Шарр-Кану и продал её ему. И Шарр-Кан освободил её, после того как купил, и, написав свою брачную запись с нею, вошёл к ней. И как царь, её отец, прослышал о ней и прислал к Шарр-Кану, требуя её. И затем она воскликнула: "Слава Аллаху, пославшему тебя ко мне! Мы как вышли от нашего отца вместе, так и вернёмся вместе!"

Потом она сказала ему: "Мой брат Шарр-Кан выдал меня замуж за этого царедворца, чтобы он меня доставил к моему отцу. Вот что выпало мне с начала и до конца. Расскажи же мне ты, что случилось с тобою после того, как я ушла от тебя".

И Дау-аль-Макан рассказал ей все, что с ним произошло, от начала до конца: как Аллах послал ему истопника и как тот поехал вместе с ним и тратил на него свои деньги. И рассказал, как истопник служил ему ночью и днём, и Нузхат-аз-Заман поблагодарила истопника за это. "О сестрица, - сказал потом Дау-аль-Макан, - этот истопник совершил для меня такие дела, которых никто не делает для возлюбленных и отец не делает для сына. Он сам голодал, а кормил меня, и шёл пешком, а меня сажал. И то, что я живу, - дело его рук". - "Если захочет Аллах великий, мы воздадим ему за это, чем можем", - отвечала Нузхатаз-Заман.

Потом она кликнула евнуха, и тот явился и поцеловал Дау-аль-Макану руку, и Нузхат-аз-Заман сказала ему: "Возьми подарок за добрую весть, о благой лицом, так как моя встреча с братом случилась благодаря тебе. Кошель, который у тебя, и то, что в нем, - твоё. Иди и приведи ко мне скорее твоего господина!" И евнух обрадовался и, отправившись к царедворцу, вошёл к нему и позвал его к своей госпоже. И когда он привёл его, царедворец пошёл к своей жене, Нузхат-аз-Заман, и нашёл у неё её брата и спросил о нем. И Нузхат-аз-Заман рассказала ему, от начала до конца, что случилось с ними, и добавила: "Знай, о царедворец, что ты взял не невольницу - ты взял дочь царя Омара ибн ан-Нумана. Я Нузхат-аз-Заман, а это мой брат, Дау-аль-Макан".

И когда царедворец услышал от неё эту повесть и уверился в истинности её слов и явная правда сделалась ему ясна, он убедился, что стал зятем царя Омара ибн ан-Нумана, и произнёс про себя: "Мне судьба получить наместничество какой-нибудь страны!"

Потом он приблизился к Дау-аль-Макану и поздравил его с благополучием и со встречею с сестрой, а затем тотчас же приказал своим слугам приготовить Дау-альМакану шатёр и коня из лучших коней. И сестра юноши сказала ему: "Мы приблизились к нашей стране, и я останусь наедине с братом, чтобы нам вместе отдохнуть и насытиться друг другом, пока мы не достигли нашей земли; ведь мы уже долгое время в разлуке". - "Будет так, как вы хотите", - отвечал царедворец и послал им свечей и всяких сладостей и вышел от них. А Дау-альМакану он прислал три платья из роскошнейших одежд. И он шёл пешком, пока не пришёл к носилкам (а он знал свой сан), и Нузхат-аз-Заман сказала ему: "Пошли за евнухом и вели ему привести истопника. И пусть он приготовит ему коня, чтобы ехать, и назначит ему трапезу, утром и вечером, и велит ему не расставаться с нами". И царедворец послал за евнухом и приказал ему это сделать, и евнух отвечал: "Слушаю и повинуюсь!" И затем он взял своих молодцов и ходил, ища истопника, пока не нашёл его в конце лагеря (а он седлал осла, чтобы убежать), и слезы текли по его щекам от страха и от печали из-за разлуки с Дау-аль-Маканом, и он говорил: "Я предупреждал его, ради Аллаха, по он меня не послушал. Посмотри-ка! Каково-то ему!" И он не закончил ещё своих слов, как евнух уже стоял у его головы, а слуги окружили его, и когда истопник заметил, что евнух стоит возле его головы и увидал кругом его молодцов, лицо его пожелтело, и он испугался..."

И Шахразаду застигло утро, и он? прекратила дозволенные речи.

Семьдесят шестая ночь

Когда же настала семьдесят шестая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что истопник хотел оседлать осла и убежать, и стал говорить сам с собою и сказал: "Посмотрика! Каково-то ему..." И он не закончил ещё своих слов, как евнух ужо стоял возле его головы, а кругом были ею молодцы. И истопник обернулся, и когда он увидел евнуха возле себя, у него задрожали поджилки, и он испугался и сказал, возвысив голос: "Не знал он, как велико то благо, которое я ему сделал! Я думаю, что он указал на меня евнуху и этим слугам и сделал меня сообщником в грехе!" По евнух вдруг закричал на него и сказал: "Кто это говорил стихи! О лжец, как это ты говоришь мне: "Я не говорил стихов и не знаю, кто их говорил", а это твой товарищ говорил их. Я не покину тебя отсюда и до Багдада, и то, что случилось с твоим товарищем, случится и с тобой!"