Тысяча и одна ночь. Книга 2

Когда они подошли к усыпальнице, один из негров, нёсших сундук, воскликнул: "Что это, Сауаб!", а другой негр отвечал: "Что с тобой, о Кафур?" И первый сказал: "Разве не были мы здесь в вечернюю пору и не оставили дверь открытой?" - "Да, эти слова правильны", - отвечал другой, и первый сказал: "А вот она закрыта и заперта на засов!" И тогда третий, который нёс топор и свет (а звали его Бухейтом), сказал им: "Как мало у вас ума! Разве вы не знаете, что владельцы садов выходят из Багдада и гуляют здесь, и, когда их застанет вечер, они прячутся здесь и запирают за собой дверь, боясь, что чёрные, вроде нас, схватят их, изжарят и съедят?" И они ответили: "Ты прав; клянёмся Аллахом, нет среди нас умнее, чем ты". - "Вы мне не поверите, - сказал Бухейт, - пока мы не пойдём в гробницу и не найдём там кого-нибудь. Я думаю, что когда он заметил свет и увидел нас, он убежал со страху и забрался на верхушку этой пальмы".

И когда Ганим услышал слова раба, он произнёс про себя: "О, самый проклятый из рабов! Да не защитит тебя Аллах за этот ум и за все это знание! Нет мощи и силы, кроме как у Аллаха, высокого, великого! Что теперь освободит меня от этих негров?"

А те, что несли сундук, сказали тому, у которого был топор: "Влезь на стену и отвори нам дверь, о Бухейт, мы устали нести сундук на наших шеях. А когда ты откроешь нам дверь, тебе будет от нас один из тех, кого мы схватим. Мы изжарим его тебе искусно своими руками, так что не пропадёт ни капли его жира!" - "Я боюсь одной вещи, о которой я подумал по малости моего ума, - отвечал Бухейт. - Перебросим сундук за стену - ведь здесь наше сокровище". - "Если мы его бросим, он может разбиться", - возразили они, но Бухейт сказал: "Я боюсь, что в гробнице прячутся разбойники, которые убивают людей и крадут вещи, потому что, когда наступает вечер, они укрываются в таких местах и делят добычу". - "О малоумный, разве они могут войти сюда?" - сказали ему те двое, что несли сундук. Потом они понесли сундук и, взобравшись на стену, спустились и открыли дверь, а третий негр, то есть Бухейт, стоял перед ними с фонарём, топором и корзиной, в которой было немного цемента.

А после этого они сели и заперли дверь, и один из них сказал: "О братья, мы устали идти и носить, ставить и открывать и запирать; теперь полночь, и у нас не осталось духу, чтобы вскрыть гробницу и закопать сундук. Вот мы отдохнём три часа, а потом встанем и сделаем то, что нам нужно, и пусть каждый расскажет нам, почему его оскопили, и все, что с ним случилось, с начала до конца, чтобы эта ночь скорее прошла, а мы отдохнули". И тогда первый, который нёс фонарь (а имя его было Бухейт), сказал: "Я расскажу вам свою повесть", и ему ответили: "Говори!"

Рассказ первого евнуха (ночь 39)

Братья, - начал он, - знайте, что, когда я был совсем маленький, работорговец привёз меня из моей страны, и мне было тогда только пять лет жизни. Он продал меня одному всенному, у которого была дочь трех лет от роду. И я воспитывался вместе с нею, и её родные смеялись надо мной, когда я играл с девочкой, плясал и пел для неё. И мне стало двенадцать лет, а она достигла десятилетнего возраста, но мне не запрещали быть вместе с нею.