Тысяча И Одна Ночь. Книга 3

"О ты, утверждающий, что любишь и сна лишён
И муки любви узнал и думы тяжёлые
Ты просишь, обманутый, сближенья у месяца;
Добьётся ли кто-нибудь желанного с месяцем?
Тебе я ответ даю о том, чего ищешь ты.
Будь скромен! Опасности ты этим подверг себя.
А если вернёшься ты ко прежним речам твоим,
Придёт от меня к тебе мученье великое.
Клянусь сотворившим нас из крови сгустившейся
У солнцу и месяцу подавшим блестящий свет, -
Поистине, коль опять вернёшься к речам твоим,
Я, право, распну тебя на пальмовом дереве"

Потом она свернула письмо, дала его старухе и сказала: "Отдай это ему и скажи: "Прекрати такие речи!" И старуха ответила: "Слушаю и повинуюсь! " И она взяла письмо, радостная, и пошла к себе домой и переночевала дома, а когда настало утро, она отправилась в лавку Тадж-аль-Мулука и нашла его ожидающим. И при виде её он едва не улетел от радости, а когда она приблизилась, он поднялся ей навстречу и посадил её рядом с собой. И старуха вынула листок и подала его юноше, со словами: "Прочитай, что тут есть! - и прибавила: - когда Ситт Дунья прочла твоё письмо, она рассердилась, то я уговорила её и шутила с ней, пока не рассмешила её, и она смягчилась к тебе и дала тебе ответ!" И Таджаль-Мулук поблагодарил её за это и велел Азизу дать ей тысячу динаров, а затем он прочитал письмо и, поняв его, разразился сильным плачем, и сердце старухи размягчилось, и ей стало тяжко слышать его плач и сетования. "О дитя моё, что в этом листке заставило тебя плакать?" - спросила она, и юноша отвечал: "Она грозит мне, что убьёт и распнёт меня, и запрещает мне посылать ей письма, а если я не буду писать - смерть будет для меня лучше, чем жизнь. Возьми же ответ на её письмо, и пусть она делает, что хочет". - "Да будет жива твоя молодость! - воскликнула старуха. - Я непременно подвергнусь опасности вместе с тобою, но исполню твоё желание и приведу тебя к тому, что у тебя на уме". - "За все, что ты сделаешь, я вознагражу тебя, и ты найдёшь это на весах моих поступков, - ответил Тадж-аль-Мулук. - Ты опытна в обращении с людьми и знаешь все нечистые способы. Все трудное для тебя легко, а Аллах властен над всякой вещью".

И потом он взял листочек и написал на нем такие стихи:

"Она угрожает мне убийством, - о смерть моя,
Но гибель мне отдых даст, а смерть суждена мне.
Смерть слаще влюблённому, чем жизнь, что влачится так,
Коль горем подавлен он и милой отвергнут.
Аллахом прошу я вас, придите к любимому -
Лишён он защитников, он раб ваш, пленённый,
Владыки, смягчитесь же за то, что люблю я вас!
Кто любит свободного, всегда невиновен".

Потом он глубоко вздохнул и так заплакал, что старуха тоже заплакала. А затем она взяла у него листок и сказала: "Успокой твою душу и прохлади глаза! Я непременно приведу тебя к твоей цели..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Сто тридцать четвёртая ночь

Когда же настала сто тридцать четвёртая ночь, она сказала: "Дошло до меня, о счастливый царь, что когда Тадж-аль-Мулук заплакал, старуха сказала ему: "Успокой свою душу и прохлади глаза, - я непременно приведу тебя к твоей цели". А потом она поднялась и, оставив его на огне, отправилась к Ситт Дунья и увидала, что у той изменился цвет лица от гнева из-за письма Тадж-аль-Мулука. И старуха подала ей письмо, а она ещё более разгневалась и сказала: "Не говорила ли я тебе, что он будет желать нас!" - "А что такое эта собака, чтобы ему желать тебя?" - воскликнула старуха. И Ситт Дунья сказала ей: "Пойди и скажи ему: "Если ты будешь впредь посылать мне письма, я отрублю тебе голову!" - "Напиши ему эти слова в письме, а я возьму письмо с собою, чтобы стал сильнее его страх", - сказала старуха. И Ситт Дунья взяла листок и написала на нем такие стихи: