Тысяча И Одна Ночь. Книга 8

И тогда царь позвал везиря и сказал ему: "Поезжай с моим сыном, радостью моего сердца, и помогай ему в его намерениях и береги его и направляй твоим верным мнением. Ты будешь ему вместо меня". И везирь отвечал: "Слушаю и повинуюсь!" А потом царь дал своему сыну триста тысяч динаров золотом и дал ему яхонтов, драгоценных камней, золотых изделий, товаров и сокровищ и того, что с этим сходно. И после того юноша вошёл к своей матеря и поцеловал ей руки и попросил её помолиться, и она помолилась за него и тотчас поднялась и, открыв свою казну, вынула для сына сокровища, ожерелья, изделия из золота, одежды, редкости и все то, что сохранялось со времени прежних царей и чего не уравновесить деньгами. И царевич взял с собой невольников, слуг, животных и все, что бывает нужно в пути, со всем прочим, и принял обличье купца, вместе с везирем и теми, кто был с ними, и простился с родителями, родными и близкими. И они поехали, пересекая пустыни и степи в часы ночи и дня.

И когда продлилась для юноши дорога, он произнёс такие стихи:

"Влюблён и тоскую я, и боль моя все сильней,
И нет против злой судьбы мне ныне помощника.
Плеяды я стерегу, взойдут лишь, и ас-Симак,
Как будто от крайней страсти стал богомольном я.
За утренней я звездой слежу, а как явится,
Бросаюсь блуждать в тоске, и страсть лишь сильней моя.
Я вами клянусь! - любовь на ненависть не сменил,
И вечно не спит мой глаз, и страстью охвачен я.
Мне трудно желанного достигнуть, я изнурён,
И мало терпения без вас и помощников.
Я все же терплю, пока Аллах не сведёт с тобой,
И ввергнет тем в горести врагов и завистников".

А когда он окончил свои стихи, его ненадолго покрыло беспамятство, и везирь побрызгал на него розовой водой. А когда Ардешир очнулся, он сказал ему: "О царевич, укрепи свою душу - за стойкостью следует облегчение - и вот ты идёшь к тому, чего хочешь!" И везирь до тех пор уговаривал царевича и утешал его, пока не успокоил его волнения, и они ускорили ход. Когда же показался путь царевичу долгим, он вспомнил любимую и произнёс такие стихи:

"Продлён отдаленья срок, тоска и любовь сильна,
И сердце моё горит в огне пламенеющем.
Седа голова моя - так сильно испытан я
Любовью, и слезы глаз струёю текут теперь.
Тебе, о мечта моя, желаний моих предел,
Клянусь я творцом вещей - среди них и листок и ветвь,
Я страстью обременён к тебе, о мечта моя, -
Которую вынести не могут влюблённые.
Вы ночь обо мне спросите - ночь вам поведает,
Смежались ли веки глаз дремотой в часы ночей".

А окончив говорить стихи, он заплакал сильным плачем и стал жаловаться на великую страсть, которую он испытывает, и начал везирь его уговаривать и утешать и обещал ему достижение желаемого. И они проехали немного дней и приблизились к Белому городу после восхода солнца, и тогда везирь сказал царевичу: "Радуйся, о царевич, полному благу и посмотри на этот Белый город, к которому ты направляешься". И царевич обрадовался сильной радостью и произнёс такие стихи:

"О други мои, влюблён я сердцем, безумен я,
Любовь продолжается, и вечно со мною страсть.
Как друга утративший, не спящий, рыдаю я,
Когда опустилась ночь, нет милостивых в любви,
А если подуют ветры, с вашей земли несясь,
Прохладу я чувствую, на душу сходящую.
И веки мои текут, как тучи, дождь льющие,
И в море излитых слез душа моя плавает".

А достигнув Белого города, они вошли и спросили, где хан купцов и квартал денежных людей. И когда их провели к хану, они поселились там и взяли для себя три амбара и, получив ключи, открыли амбары и внесли туда свои товары и вещи. И они оставались в хане, пока не отдохнули, а потом везирь стал придумывать, как ухитриться в деле царевича..."

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Семьсот двадцать первая ночь