Тысяча и одна ночь Майкла Дуридомова

– Мишка, а скажи честно: если б не дождь тогда – ты б меня так домой и не пригласил? Так и мямлил бы все. Привет-привет.

– Нет, наверно. Откуда я знал, что ты хочешь. Я и представить не мог, что так будет. Сидел бы, пялился в монитор, да писал приветкакдела черт знает кому. Странно это все.

– Что?

– Ну, жизнь. Нет бы, подойти и сказать: Белка, ты такая красавица…

– А я правда красавица?

– Ты самая красавица из всех. Особенно когда без трусов. На улице.

– Ну Мииишка! Убью щас тебя!

– А руль кто держать будет. Смотри вперед. И раздвинь немного ножки.

– Зачем это еще?

– Проверим, как там у вас с бельчонком дела. Как он поживает.

– Да он поживает! Голодный! Ты ж над нами надругался и бросил. Мокрых.

– Ну… уже вы и не мокрые. Сухие совсем. Пушистые.

– Ну не надо сильно, Мишка. Потихоньку. Чуть-чуть.

– Ладно. Едем.

Они миновали центр, проскочили окраины и выехали на трассу; вокруг расстилались поля с уже скошенным сеном, небольшие стога которого были расставлены словно шашки. Ветер кормил их запахом клевера, свистел в ушах и трепал волосы. Хорошо едем, с ветерком. Так бы ехать и ехать. Пивчика бы еще холодного. Потом закурить. Музычка. Сено пахнет. Мечта Остапа Бендера. Вот «антилопу» тебе Хоттабыч подогнал. Гну. Что Вам еще надо для счастья, Шура. Да ничего. Не хочу я в Рио, не надо мне белых штанов. Мне и здесь хорошо.

Белка сжала бедрами его ладонь и заерзала на сиденье, машина вильнула.

– Ой, Мишка, не могу больше! Ой, пусти, а то я щас…

«Мустанг» резко повернул влево, пересек осевую, встречную, соскочил с дороги, зашуршал новыми шинами по сухой пашне, поднял хвост пыли, но не остановился, а продолжал рваться вперед, на волю, в пампасы.

– На тормоз дави – не на газ!!!

– Ааааааааааааа!!!

Машина с разбега ткнулась мордой в стог сена, верхушка его закачалась и рухнула на капот и в салон, мотор заглох. Михаил судорожно загреб руками, выбрался наружу, оббежал вокруг, открыл левую дверь и вытянул девушку за руку – она плавно скользнула на спину и осталась лежать с закрытыми глазами и разбросанными руками.

– Белка!!! Бельчонок! Ну очнись, маленькая, ну я тебя прошу! Ну пожалуйста!

– Мишка.

– Ох, слава богу! Как ты? Все цело? Подвигайся.

– Мишутка.

– Что с тобой? Говори скорей!

– Ну какая я у тебя дурында.

– Ну, есть немного. Да это не страшно. Как ты себя чувствуешь?

– Хорошо. Мне так хорошо! Никогда еще так не было!

– Вот ты Кончита моя любимая! Получишь щас по заднице!

– Да я согласна. Давай. Только колется везде.

– Где?

– Где-где, в… там. Сам не понимаешь?

– Как ты меня напугала! Ты можешь двигаться?

– Да я в порядке, Мишка. Я просто обалдела немножко от всего этого. Сумасшедший день! И ты мне так хорошо сделал! А я с дуру на газ нажала. А машину как жалко!

– Да ничего с ней не случилось – сено. Пожует мустанг, и поедем домой.

– Правда?

– Конечно. Все хорошо. Помыть только надо будет, а сено ветер выдует из салона. А ты вставай – попрыгай, чтоб из тебя повыпадало.

– Ну погоди. Полежи со мной. Не хочу вставать. Хорошо мне. Сеном пахнет. Клевером. Землей. Летом.

Михаил встал с колен, выгреб с водительского места остатки сена, сел и повернул ключ – мотор заурчал. Так, задний ход. Пошла, пошла, родная, молодец, хорошая конячка. Он отъехал на несколько метров, остановился, вышел и обошел машину вокруг – все было цело. Он заглушил мотор, подошел к обрушенному стогу и упал в него спиной.

– Иди сюда, Бельчонок. Полежим тут.

– Мы еще никогда с тобой в сене не были.

– Ну вот есть. Хорошо, правда.

– Чудо как хорошо. Ветерок. Ты рядом. Мягко. Я наеденная. Машинка моя любимая цела. Даже и нечего желать больше. Может поесть бы только.

– Так у нас еды еще вагон остался.

– Точно! И готовить не надо! И сладостей еще сколько! И фрукты! Поедем домой?

– Конечно, маленькая. Приедем, сводим тебя в душ, помоем, вытрясем из тебя солому. Из разных мест. Накормим. И уложим на диван отдыхать.

– И все? И больше ничего делать не будешь?

– Не, ну можно по заднице тебе надавать. Легонько. Ты согласна?

– Ну согласна, что делать. А потом?

– Потом кино посмотрим.

– А какое?

– Про Аладдина можно.

– А у тебя есть? Новый?

– Да есть там один в заначке. Немецкий. Неприличный, правда.

– И там исполняют все желания?

– Ну конечно, как же иначе.

– А что они там хотят?

– Нууу… по-разному хотят. А ты как хочешь?

– Даже не знаю, Мишка. Это же ты у нас придумщик. Вот и придумай что-нибудь. Новое.

– А ты сама уже и придумать не можешь?

– А зачем, когда ты у меня есть. Мне все нравится, что ты придумываешь.

– Все-все?

– Ну да.

– И ты на все согласна?

– Согласна… Ага! Так ты уже опять что-то новое придумал?! По глазам вижу! А ну говори! Быстренько!

Михаил прижал губы к уху девушки и зашептал.

– Ну Мииишка! Палучишь ты у меня! Поехали домой скорей!

***