Тысяча и одна ночь. Том VII

«Любимого мне верните!
Не надобно мне богатства!
Подарков я не желаю –
Ни жемчуга, ни рубинов.
Со мной жил полный месяц
На небе красот высоко;
Всех выше красой и свойством,
С газелями несравнимый.
На ветку походит станом,
Плоды на которой – нега,
Но нет ведь тех свойств у ветки,
Что разум людей пленяют.
Я нянчил его ребёнком
На лохе забот в неги,
Теперь же о нем горюю,
Им заняты мои мысли».

А потом он обратился к везирю, который привёз дары и послание, и сказал ему: «Ступай к твоему господину и скажи ему, что прошёл уже год, как Унс-аль-Вуджуда нет, и господин не знает, куда он отправился, и не имеет о нем вестей». – «О владыка, – ответил везирь, – мой господин сказал мне: «Если не приведёшь его ко мне, будешь отстранён от везирства и не войдёшь в мой город». Как же я вернусь без Унс-аль-Вуджуда?»

И тогда царь Шамих сказал своему везирю Ибрахиму: «Ступай с ним и с отрядом людей и разыщите Унс-аль-Вуджуда». И везирь отвечал: «Слушаю и повинуюсь!»

А затем он собрал отряд своих приближённых и взял с собою везиря царя Дирбаса, и они отправились искать Унс-аль-Вуджуда…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Триста семьдесят девятая ночь

Когда же настала триста семьдесят девятая ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Ибрахим, везирь царя Шамиха, собрал отряд своих приближённых и взял с собою везиря царя Дирбаса, и они отправились искать Унс-аль-Вуджуда. И всякий раз, как они проходили мимо кочевых арабов или оседлого племени, они спрашивали: «Проходил ли здесь человек, которого зовут так-то и облик его такой-то?» Но им отвечали: «Мы такого не знаем».

И они опрашивали во всех городах и селеньях и искали на равнинах и на горах, в степях и в пустынях, пока не пришли к берегу моря. И они потребовали лодку и сели в неё и ехали, пока не достигли Горы лишившейся ребёнка. И тогда везирь царя Дирбаса опросил везиря царя Шамиха: «Почему эту гору так назвали?» И везирь ответил: «Потому, что здесь поселилась в древние времена джинния, и была эта джинния из джиннов Китая. И она полюбила одного человека, и охватила её к нему страсть. Но джинния боялась своих родных. И когда увеличилась её страсть, она стала искать на земле места, где могла бы укрыть этого человека от своих близких, и нашла эту гору, пути к которой не может найти никто, ни человек, ни джинн. И она похитила своего возлюбленного и отнесла его на гору и стала улетать от своих и приходить к нему потихоньку. И так продолжалось долгое время, пока не родила она на этой горе много детей. И купцы, которые проезжали по морю мимо этой горы, слышали детский плач, похожий на плач матери, лишившейся детей (то есть потеряла их), и говорили: «Разве здесь есть лишившаяся ребёнка?» И удивился везирь царя Дирбаса этим словам.

Путники шли, пока не дошли до дворца, и постучали в ворота, и ворота раскрылись, и к ним вышел евнух, и узнал Ибрахима, везиря царя Шамиха, и поцеловал ему руки, а потом везирь вошёл во дворец и увидел на дворе среди евнухов одного факира. И это был Унс-аль-Вуджуд. И везирь спросил: «Откуда этот человек?» И ему оказали: «Это купец. Его имущество утонуло, но он сам спасся. Он одержимый».

И везирь оставил его и вошёл во дворец, но не увидел и следа своей дочери. И тогда он начал расспрашивать невольниц, которые были там, и они сказали: «Мы не знаем, как она ушла, и она пробыла с нами короткое время».

И везирь пролил слезы и произнёс такие стихи:

«Вот жилище, где певали стаи птиц,
И порог его цветами был покрыт»
Но пришёл влюблённый плачущий к нему
И увидел, что открыта его дверь.
Если б знать мае, что я душу потерял
Близ жилища, чьи владетели ушли!

Занято мыслью об исчезновении его дочери аль-Вард-филь-Акмам. И везирь царя Дирбаса пожелал отправиться в свою страну, не достигнув желаемого. И везирь Ибрахим, отец аль-Вард-фи-ль-Акмам, стал с ним прощаться, и везирь царя Дирбаса сказал ему: «Я хочу взять с собою этого факира – может быть, Аллах великий смягчит ко мне сердце царя по его благословению, ибо этот факир – восхищённый Аллахом. А потом я пошлю его в страну Испахан, так как она близко от нашей страны». – «Делай что хочешь», – сказал ему везирь Ибрахим, и каждый из них отправился своей дорогой. И везирь царя Дирбаса взял Унс-аль-Вуджуда с собой…»

И Шахразаду застигло утро, и она прекратила дозволенные речи.

Триста восьмидесятая ночь