Тысяча и одна ночь

Когда же настала пятьсот тридцать третья ночь, она сказала: «Дошло до меня, о счастливый царь, что Булукия, когда аль-Хидр (мир с ним!) доставил его к воротам его дома, открыл глаза и хотел проститься с ним, но не нашел его. И он вошел в свой дом, и, когда его мать увидела его, она испустила громкий крик и упала от радости, и ей брызгали на лицо воду, пока она не очнулась, а очнувшись, она обняла своего сына и заплакала сильным плачем, а Булукия то плакал, то смеялся. И к нему пришли его родные, и домочадцы, и все его товарищи и стали его поздравлять с благополучием. И разнеслась по стране весть об этом, и стали приходить к нему подарки со всех концов, и забили барабаны, и засвистели флейты, и все радовались великой радостью. А после этого Булукия рассказал родным свою историю и поведал им обо всем, что с ним случилось, и о том, как аль-Хидр привел его и доставил к воротам его дома, и все удивились этому и плакали до тех пор, пока им не надоело плакать».

И все это рассказала царица змей Хасибу Карим ад-Дину. И Хасиб Карим ад-Дин удивился этому и заплакал сильным плачем, а затем он сказал царице змей: «Я хочу отправиться в свою страну!» И царица змей ответила ему: «Я боюсь, о Хасиб, что, достигнув своей страны, ты нарушишь обет и не исполнишь клятву, которую ты мне дал, и пойдешь в баню». И Хасиб поклялся ей многими верными клятвами, что всю жизнь не будет ходить в баню, и тогда царица змей приказала одной змее и сказала ей: «Выведи Хасиба Карим ад-Дина на лицо земли!» И змея взяла Хасиба и переходила с ним с места на место, пока не вывела его на лицо земли из-под крышки заброшенного колодца, а затем он пошел, и шел, пока не дошел до своего города.

И он отправился в свой дом (а было это в конце дня, когда пожелтело солнце) и постучал в ворота, и вышла его мать, и открыла ворота, и увидела своего сына, который стоял перед нею. И, увидев его, она заплакала, и, когда услышала ее плач жена Хасиба, она вошла к ней, и увидела своего мужа, и приветствовала его, и поцеловала ему руки. И они сильно обрадовались друг другу и вошли в дом, и, когда они уселись и Хасиб посидел среди своих родных, он спросил о дровосеках, которые рубили с ним дрова, и ушли, и оставили его в колодце, и мать сказала ему: «Они пришли ко мне и сказали: «Твоего сына съел волк в долине». Они сделались большими купцами владеют именьями и лавками, дела у них идут хорошо, и они каждый день приносят нам еду и питье, и до сего времени». — «Завтра пойди к ним, — сказал Хасиб, — и скажи им: «Хасиб Карим ад-Дин вернулся из путешествия; приходите его встречать и приветствовать его».

И когда наступило утро, его мать пошла по домам дровосеков и сказала им то, что поручил ей сказать ее сын. И, услышав ее слова, дровосеки изменились в лице и сказали ей: «Слушаем и повинуемся!» И каждый из них дал ей шелковую одежду, вышитую золотом, и они сказали ей: «Отдай ее твоему сыну, пусть он ее наденет, и скажи ему: «Они завтра к тебе придут». И мать Хасиба сказала им: «Слушаю и повинуюсь!» — и вернулась от них к сыну, и осведомила его об этом, и отдала ему то, что дали ей дровосеки.

Вот что было с Хасибом Карим ад-Дином и его матерью. Что же касается дровосеков, то они собрали множество купцов и осведомили их о том, что произошло из-за них с Хасибом Карим ад-Дипом, и спросили их: «Что нам теперь с ним делать?» И купцы ответили им: «Каждый из вас должен отдать ему половину своих денег и невольников», — и все согласились с этим мнением. И каждый из них взял половину своих денег, и они все пошли к Хасибу, и приветствовали его, и поцеловали ему руки, и отдали ему принесенное, и сказали: «Это часть твоей милости, и мы стоим перед тобою!» И Хасиб принял от них деньги и сказал им: «Что было, то прошло! Это было суждено Аллахом, а то, что суждено, сильней того, чего желаешь сам!»

«Пойди с нами, погуляем по городу и сходим в баню», — сказали ему купцы. И Хасиб ответил: «Я дал клятву, что не пойду в баню всю жизнь». — «Пойдем с нами к нам домой, мы тебя угостим», — сказали купцы. И Хасиб ответил: «Слушаю и повинуюсь!» А затем он поднялся и пошел с ними к ним домой, и каждый из купцов угощал его один вечер, и они делали это в течение семи вечеров.

И стал Хасиб обладателем денег, имений и лавок, и вокруг него собирались купцы города, и он рассказывал им обо всем, что с ним случилось, и сделался он одним из знатных купцов. И он провел так некоторое время, и в один из дней случилось ему выйти, чтобы пройтись по городу. И вдруг один его товарищ (а он был банщик) увидал его, когда он проходил мимо ворот бани, и глаза встретились с глазами, и банщик приветствовал Хасиба, и обнял его, и воскликнул: «Сделай мне милость, войди в баню и разотрись, пока я приготовлю тебе угощение». — «Я дал клятву, что не буду ходить в баню всю жизнь», — ответил Хасиб. И банщик стал клясться и воскликнул: «Мои три жены разведены со мной[102] трижды, если ты не войдешь со мной в баню и не помоешься там!»