Тысяча имен для странника

Но сон не шел и не шел. Вопросы не отступали, вздымаясь и вихрясь в моем сознании точно воронки в потоке. Кто я такая? Что из себя представляю? Почему так уверена, что мой дом вовсе не на Ауорде? Откуда приходят ко мне в голову все эти идеи, пытающиеся управлять моими действиями, гонящие меня прочь? И куда, собственно, они меня гонят?

Время от времени я пыталась сосредоточиться на каждом вопросе, рассматривала его как можно более тщательно — и снова отдавалась хаотичному течению мыслей. Ответов ни на один из них у меня не было. В любом случае, толку мне от них сейчас все равно мало. Но, возможно, я почувствовала бы себя лучше, разобравшись во всем.

Мои размышления прервал раскатистый рокот.

«Гром», — подумала я, потом задумалась — а возможно ли услышать гром так глубоко под землей.

Еще один раскат, на этот раз уже более близкий, заставил стены и пол моей клетки содрогнуться. Я села — чересчур поспешно — и была вынуждена бороться с приступом головокружения.

Справившись с ним, я сделала три не то шага, не то скачка к двери и неожиданно больно врезалась носом в открывшуюся панель. Свет в коридоре не горел, и я физически ощущала темноту, липнущую к моей коже. Заколебавшись, я попробовала взвесить риск. Отсутствие света, кандалы — со всем этим я как-нибудь справлюсь. Но что это за непонятные звуки?

Меня вдруг прошиб холодный пот, и внезапно я очутилась не здесь, а под холодным дождем вчерашней ночи, оглушенная взрывом. Мимо меня в разные стороны разлетелись чьи-то тела. Полыхнуло пламя. Повис тяжелый запах горелой плоти…

Я попыталась заставить себя вернуться в настоящее, но видения не уходили, проливая свет на то, что я могла слышать. Где-то — скорее всего, на верхнем уровне, иначе я увидела бы огонь — шло настоящее сражение. До меня доносились негромкие смятенные крики моих товарищей по заключению, в которых, однако, была слышна и надежда. Должно быть, силовые поля в коридоре отключились. Я отшатнулась к стене, подумав о том, что за судьба нас ждет в случае, если вербовщики решат, что терпят поражение. Я осторожно проскакала обратно в свою клетку и скорчилась на пятачке перед открытой дверью.

Во-первых, и в самых главных, мне необходимо было избавиться от кандалов. Я рванула защелки, но добилась лишь того, что окончательно доломала остатки ногтей. Потом с внезапностью, не предвещавшей ничего хорошего защитникам этой дыры, звуки прекратились. Я прекратила, кажется, даже дышать — и темнота словно затаила дыхание вместе со мной.

В холле показались огни, не те, что я помнила, а колеблющиеся желтые ростки… Голоса, шаги… мне очень трудно было вспомнить, где я нахожусь, не утратить концентрацию.

Дверь распахнулась, больно ударив меня по коленям и заставив вздрогнуть. Комнатку затопил слепящий свет.

— Где она? — прогремел голос, который я помнила, и помнила слишком хорошо.

Тулис шлепнулся на пол у моих ног, однако не выпустил из рук шар, испускавший бешено мечущиеся по стенам и потолку лучи. Его толкнуло еще одно существо, вошедшее за ним с поспешностью преследуемого.

Роракк. Его хобот был перекинут через плечо; желтые глаза, в которых отражались холодные белые световые диски, пригвоздили меня к месту. Гребни у него на голове примялись и посерели. Я съежилась, свернувшись в комочек, и показала зубы в настолько устрашающем оскале, насколько было под силу изобразить примату.

Рептилия вытащила из кобуры бластер. Другой рукой во влажных разводах какой-то переливчатой зеленой жидкости она зажимала рану в верхней части впалой груди.

— С-ссними кандалы с ног и надень на нее наруч-чники, — приказал он сжавшемуся от страха тулису. — И эту шштуку.

«Шштукой» оказался плотный черный плащ с подозрительно обугленными краями. Я предпочла даже не думать о том, каким образом он достался пирату.

Тулис тяжело дышал. Три его глаза были широко распахнуты и глядели куда-то в другую сторону, пока руки исполняли команду Роракка. Его грязный мех невыносимо вонял какой-то кислятиной, должно быть, от страха. Портовая администрация, решила я и блаженно вытянула ноги. Прилив оптимизма придал мне сил, которые я предпочла не демонстрировать.

Пират не стал рисковать. Взявшись за мои наручники, он пропустил под ними тонкую блестящую нить и прикрепил ее к своему поясу, сцепив нас. Тулис тихонько простонал — я впервые слышала голос этого существа. Глаза у него были закрыты. Мы оба знали, что сейчас последует, но я все-таки вздрогнула, когда Роракк разрядил свой бластер и тулис превратился в дымящуюся обугленную массу. Светящийся шар упал, разлетевшись на куски, и моя клетка погрузилась во тьму.

Я не могла заставить себя сдвинуться с места, до ужаса боясь того, на что могла наступить. Предостерегающий рывок нити исцелил мой паралич. Пират потащил меня за собой в холл, так что я с трудом поспевала за его нетерпеливой походкой. В намерения рептилии явно не входило дожидаться того, что вот-вот должно было здесь произойти.