Тысяча первый попаданец

- Нет, Ева должна походить на тебя: тоненькая, с нормальными бедрами и нежными титечками. И никакого рядом Адама...

- Городецкий! Ты что себе позволяешь в раю? И как без Адама Еве породить человеческий род?

- Я же змей. Придумал бы что-нибудь...

- Все, все. У меня от твоих фантазий щеки начали гореть. Поехали их остужать!

Как пылки в этот вечер были их ласки в кущах зимнего сада, сколько трепета рождалось в недрах тел при любом соприкосновении, как струились под кожными покровами потоки страсти! Тела их сплетались, скользили, вжимались , напрягались и расслаблялись, вновь наливались эротическим желанием, чтобы один смог вторгнуться или нежно скользнуть в алчное, тесное влагалище, а другая ощутить мучительно-сладостные вибрации этого органа - с каждым толчком, раз за разом, все с большей и большей силой... Чтобы в бедрах ее родилась, наконец, экстатическая волна, вздыбилась, охватив на миг все существо, и ее поддержала вторая волна, третья, четвертая... надцатая...

- Я точно сейчас летала! - восторженно пролепетала Наденька. - Меня несли мощные крылья, я подлетала к самым облакам и ныряла между ними, не боясь упасть... Это чувство полета я никогда не забуду - что бы с нами не случилось дальше, Сереженька...

- То-то ты рвалась из-под меня, я едва мог тебя удерживать на нашей скамье, - хрипловато рассмеялся Городецкий, тоже ощутив роскошество чувств.

- А знаешь, - шепнула Наденька, - я сегодня намеренно не предохранялась. Я очень захотела от тебя ребенка. Ты ведь коварный изменщик и можешь уйти от меня в любой момент. Но я тебя обману и все равно оставлю в своем владении частичку тебя...

- Никуда я не уйду, - набычившись, сказал Сергей.

- Некуда мне идти, - добавил сидевший в нем Карцев, - я почти бездомный...

- Как это? - удивилась Наденька. - У тебя шикарная квартира...

- В ней скоро Ровнин поселится, потому что они с мамой поженятся... Ты, говорят, все равно уезжаешь...

- Вообще-то да, мы ведь все вместе едем в Петербург. Или ты передумал на мне жениться и поедешь в другое место?

- Ничего я не передумал, - с прежней интонацией сказал Городецкий.

- Потому что люблю тебя как безумный, - добавил Карцев.

- Миленький! Милый ты мой, хороший! Только не мучь меня больше, ладно? А я теперь за себя возьмусь и буду стараться быть самой интересной дамой в твоем окружении: буду учить языки, английский и немецкий, подружусь с лошадьми и стану хорошей наездницей, освою пианино и попробую играть на гитаре. Вот в этом ты мне можешь помочь! Поможешь?

- Если ты это всерьез, то с удовольствием. Правда, я и сам не очень-то хорошо на ней играю...

- Значит, наймем преподавателя и будем учиться вместе. Все будем делать вместе, ты не против?

- Ты из меня веревки вьешь, - опередил Городецкого Карцев.

- А ты мнешь меня как пластилин, - шепнула с интимной ноткой Наденька и воркующе засмеялась, вновь ощутив в Сергее растущий трепет желания...

- Так ты можешь здесь совсем не появиться? - тревожно спросил Городецкий Карцева по дороге домой.

- Не знаю. Думал, больше не появлюсь, но появился же...

- Тогда все планы, - по крайней мере, по спасению России, - пойдут насмарку?

- Может, и не пойдут. Михаил Александрович настроен решительно и предпримет все меры, чтобы в подготовку к войне с Японией были внесены кардинальные коррективы. Все необходимые данные по расстановке сил и планах японцев я ему ненавязчиво слил, все средства военно-технического усиления наших войск оговорены. Если он будет тебя о чем-то дополнительно расспрашивать, отвечай, что больше никаких соображений в голову не идет. А вообще держись с ним со спокойным достоинством, да и с другими важными господами, которым он захочет тебя представить. При обсуждении дальнейших планов включай здравый смысл, представь, что я по этому поводу мог бы сказать - и говори с апломбом.

- Вот с тобой внутри я спокоен, смел и могу держать себя достойно. А без тебя - как сирота казанская.

- Могу заверить, что основа у тебя прекрасная, нет только знаний и опыта, а они придут со временем, никуда не денутся. Помнишь мое главное правило?

- Не кипишуй?

- Точно! Ну что, пойдем засыпать. Слушай, а вот будет хохма, если я в вашем времени зависну: проснусь - а год-то 1903!

- Мы с Надей были бы только рады. Увы, это совершенная фантастика!

Красноярск, 2015 г.