Тысяча состояний души. Краткий психолого-филологический словарь

Антиципация (лат. «предвосхищение») – представление предмета, явления, результата действия в сознании человека до их реального восприятия или осуществления.

…В глазах его теперь была еще и какая-то другая забота, даже боязнь; он опасливо глядел на Ипполита, как бы ожидая от него еще чего-то. Вдруг Ипполит поднялся, ужасно бледный и с видом страшного, доходившего до отчаяния стыда на искаженном своем лице… Глаза он тотчас же опустил и побрел, пошатываясь и все так же улыбаясь, к Бурдовскому и Докторенку, которые стояли у выхода с террасы: он уезжал с ними. «Ну, вот этого я и боялся! – воскликнул князь. – Так и должно было быть!» (Ф. Достоевский, Идиот).

Аористия (греч. «неопределенность») – мучительное колебание мысли, нерешительность. Ср. образ шекспировского Гамлета, тяжело и долго размышляющего о необходимости мести за своего отца.

Апантропия (греч. «нелюдимость, отвращение к людям») – бесчеловечность; жестокость; умопомешательство, связанное с боязнью людей; отвращение к обществу, к собранию людей.

Жил я всегда один, чувствуя в присутствии других какое-то стеснение… Когда я ощущаю их [знакомых] присутствие слишком долго, то даже самые близкие из них утомляют меня… и я начинаю испытывать все растущее, мучительное желание, чтобы они ушли или уйти самому, остаться в одиночестве (Г. Мопассан, Кто знает?).

Ср. потребность в уединении, потребность в аффилиации.

Апатия (от греч. apatheia «бесстрастность») – состояние эмоциональной пассивности, безразличия, равнодушия, с ослаблением восприимчивости, побуждений и интересов. Возможное проявление – потупленные глаза, склоненная голова, полураскрытый рот.

Движения его, когда он был даже встревожен, сдерживались также мягкостью и не лишенною своего рода грации ленью. Если на лицо набегала из души туча заботы, взгляд туманился, на лбу являлись складки, начиналась игра сомнений, печали, испуга; но редко тревога эта застывала в форме определенной идеи, еще реже превращалась в намерение. Вся тревога разрешалась вздохом и замирала в апатии или в дремоте (И. Гончаров, Обломов).

Чем дальше я наблюдал Викторию Ивановну, тем загадочнее она для меня становилась. В ней было, по-видимому, полное равнодушие к жизни и ко всем ее проявлениям. И утром, и вечером, и за обедом, и во время прогулок я ее видел все с одним и тем же лицом, на котором как будто бы навек застыло тоскливое выражение… (А. Куприн, Нарцисс).

…В вагоне стало свежо, а сам он впал в какую-то странную летаргию. Он свободно двигался, голова была ясна, но его ничто не интересовало; ни с кем он едет, ни куда едет, ни зачем едет. Эта апатия усиливалась по мере того, как он удалялся от Варшавы (Б. Прус, Кукла).

Хомяк сидел, свесив ноги, боком к лошадям, и смотрел неизменно перед собою неподвижным взглядом… Картина за картиной менялись, появляясь и исчезая, но эти выцветшие глаза смотрели на все одинаково равнодушно (В. Короленко, Федор Бесприютный).