Тысяча свадебных платьев

«Дорогая мадемуазель Руссель!

Минул почти год с того дня, как мы с Дэвидом обменялись супружескими клятвами верности, и хотя Вы просили меня подождать нашей первой годовщины, я никак не могу дождаться того дня, когда сумею выразить всю мою признательность за то, с какой добротой и великодушием Вы отнеслись ко мне, когда я пришла к Вам со своими бедами. Ваша невероятная щедрость меня изумляет и поныне. Бедная девушка из Южного Бостона и мечтать никогда не смела о том, чтобы пойти к алтарю в одном из Ваших платьев! Но что самое важное – Дэвид чудесным образом поправился после той жуткой аварии. Это так удивительно, что врачи до сих пор не могут поверить в его столь быстрое выздоровление, а уж тем более объяснить такое. Я всеми силами сдерживалась, чтобы не сказать им, что все дело в Вашем платье. Они, наверное, сочли бы меня сумасшедшей, – и какой-то год назад я и сама бы согласилась, что это безумие. Но теперь я знаю, что именно Вам и Вашему чародейству я обязана нашим счастливым исходом. А также нашим будущим малышом, который появится на свет уже в новом году. Если я когда-либо чем-то смогу отплатить Вам за Вашу доброту, только дайте знать!

С глубочайшей признательностью,

Кейтлин П. Шор».

Рори перечитала письмо несколько раз, с каждым прочтением улавливая для себя что-то еще. Бедная девушка из южной части Бостона. Чудесное исцеление после аварии. Свадебное платье, гарантирующее счастливый финал. Некое чародейство. Все это казалось непостижимым! Но разве не то же самое сообщила ей мать на прошлой неделе за воскресным завтраком? О зачарованных платьях и гарантированном счастливом финале. Неужто такое и в самом деле возможно?

Кейтлин Шор определенно считала так.

Другое выбранное наугад письмо рассказывало примерно то же самое, только датировалось двумя годами позже. Молодая невеста написала письмо в годовщину свадьбы, благодаря госпожу Руссель, что уже спустя месяц после того, как она в «счастливом платье» явилась к алтарю, у них разрешился какой-то очень непростой финансовый вопрос. Третья невеста написала о том, что смогла простить своего жениха за безрассудную неверность накануне свадьбы. Четвертая излечилась от хронического заболевания, которое, как прочили врачи, спустя считаные два-три года приковало бы ее к инвалидному креслу.

Каждое новое послание все с большей силой изумляло Рори. И каждая девушка, написавшая его, относила свое удивительное везение особому швейному искусству Солин Руссель. Логично было заключить, что и написанные по-французски письма содержали схожие истории. Восемнадцать невест. Восемнадцать писем. Восемнадцать счастливых финалов в одной старой одежной коробке.

Рори собрала конверты в стопку, увязала их, как было, и положила обратно в коробку. Пачка писем, охватывающих десятилетия, подвенечное платье, достойное любой принцессы, и мужской дорожный несессер. Все это вместе создавало ощущение какой-то незаконченной истории. Незаконченной и очень грустной истории.

Глава 10 Рори

20 июня 1985 года.

Бостон

Обычно, просыпаясь, Рори находила возле себя книгу, однако этим утром рядом с ней на смятой постели лежало расправленное письмо. Бережно сложив листок, Рори отправила письмо на ночной столик к остальным. Поздним вечером она их все заново перечитала. Точнее, те, что были на английском. Все они являли собой вариации, по сути, одного и того же сюжета, имея в итоге или восстановленное здоровье, или поправленное финансовое состояние, или спасенную карьеру, или разрешенную наконец давнюю семейную распрю, или обретение того, что было когда-то утрачено. И все это происходило благодаря платью, сшитому госпожой Руссель. Во всяком случае, в это искренне верили благодарные ей невесты.