Тысяча уловок Вилли Тирэлл

– Хм… напомни мне, сестрёнка, кого из вас двоих смущает такая «маленькая» разница в возрасте. Тебя или его нянек?

– Шиэль действительно нужно снова выйти замуж, – азартно жевал старческие губы Князь. – Я не молод, могу ли я позаботиться о моей бедной дочери? А мой сын и наследник Норинэльт Тирэлл так и не вернулся из Агарона. Он уехал вместе с вашим братом, Ридалагом Ялагром, и ещё неизвестно вернётся ли. Потому забота о ней ляжет на ваши плечи.

Родион вытаращил глаза от потрясения и не сразу нашёлся с ответом.

– Князь, вы мастер ставить ультиматумы. Откуда посреди нашего непринужденного разговора взялись мои плечи?

– Но как же? Шиэль и Вилетта родные сёстры, они почти неразлучны. Вы же не будете столь жестокосердны, чтобы оставить свояченицу бездомной?

– Что? – придушено прохрипел Родион. – Откуда неразлучны, если обе терпеть друг друга не могут?

Шиэль сидела, потому красочно упасть в обморок не получилось, но она шумно выдохнула и придавила роскошным торсом Папеньку. Тот сухим деревом сложился под дочерним весом и судорожно обмахивал кровинку новым париком.

– Ваше Высочество, мои дочери друг в друге души не чают. Знали бы вы, – пыхтел старикашка из-под корсета вдовствующей дочери, – какие нежные сестринские чувства их разделяют.

– Мне ли не знать, – фыркнул Принц. – Последний раз Вилли натёрла корсет сёстры перцем. А Шиэль в отместку сбрила младшей одну бровь. Отчетливо помню, как Вилли приклеивала на пустое место накладные усы.

– Всего лишь детские шалости.

– Как быстро девочки повзрослели. Бровь отросла всего год назад. А я уже женюсь на Вилли?

Родион произнёс последние слова и прикусил язык. Он ходит по тонкому льду, даже разговоры на эту тему недопустимы. Каждое сказанное слово в этом вопросе может быть использовано против него.

– Но как же, – Князь без церемоний пихнул дочурку, и та лихо поднялась. – Вилетта не единожды говорила, что вы изволили делать ей предложение. В последний раз дело оставалось за малым…

– За малым бюстом? Князь, вернёмся к главному. Откуда такие пораженческие настроения по части Норинэльта? Я сей же час напишу ему письмо, после прочтения которого он не только вернётся, а буквально возникнет среди нас.

Принц вырвался из приёмной комнаты и в бешенстве хлопнул дверью. Вилли даже не начала осаду, а ему уже страшно. Страшно представить, что ждёт его через неделю. Нужно принимать срочные меры, иначе уже через неделю он, сам того не ведая, поднимет замужнюю накидку Вилетты перед праздничным жрецом.

– Ваше Вашество, в ежевичной приёмной вас дожидается господин Аксил Термиса.

– Тибель, я говорил тебе, чтобы чаще чем раз в неделю его не допускали в мои покои?

– Милорд, у него исключительные обстоятельства. Он умеет убеждать.

– Тибель, ты меня пугаешь. Мой Дедуля умеет что угодно, но только не убеждать

Родион Ялагр молча прошёл в ежевичные комнаты и расселся в кресле напротив гостя. Тот и глазом не моргнул в сторону внука, сосредоточенно наморщил нос и, закусив язык, продолжил вязать непропорционально огромный шерстяной носок. Зрелище умиротворяющее и завораживающее настолько, что Родион помимо воли начал считать петли.

Дедуля Аксил по маминой линии персона в семье весьма неоднозначная. Хотя бы потому, что он неродной дед, прибившийся к неродной Бабуле. Это давняя история, интересная только тем, что жену нынешнего Императора вырастила приемная мать, Кентурси Сиуца, взявшая на себя дополнительную нагрузку в виде алесцийца Аксила, почти ровесника своей дочери.

Со смертью Бабули с Дедулей Аксилом произошли заслуживающие внимания перемены. После затяжного праздничного загула тот неожиданно потерялся. Не физически, найти его не составило труда. А вот душевно потерялся, будто лишился твердыни и самих основ бытия.

Потому сразу после празднования он начал впадать в крайности, от которых захватывало дух. Боязнь неизлечимой болезни. Он нашёл у себя все известные заболевания, выявил симптомы всех смертельных недугов и отчаянно лечился, дотошно посвящая всех и каждого в детали своего организма настолько подробные, что даже Родион невольно чесался и чувствовал недомогание. Апогеем этого этапа стало открытие лекарства от всех болезней. Мёд.

Именно мёд и именно собственного изготовления. Дедуля стал пчеловодом, ульи разместил в императорском саду. Пасека вышла знатная и не в меру активная. От укусов страдали домочадцы, пчёлы буквально наводнили дворец, на кухне все повара покусаны. Покусанная Мама поставила точку в этом вопросе так, что Аксил остался с мёдом, но уже без ульев. Он наварил медовуху, понравилось, но мёд собственного производства быстро закончился. Возникла новая идея – пивоварня.

История с пивоварней развивалась бурно, в саду появилась целая аллея своего хмеля. Пиво весьма сомнительного свойства заняло все свободные сосуды во дворце. Никто не хотел разочаровывать несчастного Дедулю, давились, пили и нахваливали. Все, кроме Родиона. Рецепт тыквенного эля нашел именно он.