Тысячелетие России. Тайны Рюрикова Дома

Тут следует сделать оговорку. Именно при этих двух Шуйских была запущена дезинформация, что род Шуйских ведет свое начало от Андрея Александровича Городецкого, третьего сына Александра Ярославовича Невского. Сей Андрей Александрович Городецкий прославился своей воинственностью и тем, что четырежды приводил татарское войско на Залесскую Русь, чтобы забрать у старшего брата Дмитрия великокняжеский стол. В другое время стыдились бы упоминать такого предка, даже если бы он действительно был. Но тогда огромное значение имело происхождение, место в иерархии. А так как все великие князья и цари, начиная с Ивана Даниловича Калиты вели свое происхождение от четвертого сына Александра Невского Данилы, — то Шуйские хотели таким образом подчеркнуть свое «старшинство» даже над московскими «Даниловичами»[126].

За полстолетия сия побасенка хорошо прижилась, и в своей крестоцеловальной грамоте Василий Иванович заявил: «…мы, великий государь царь и великий князь Василий Иванович всея Русии, щедротами и человеколюбием славимаго Бога и за молением всего освященного собора, и по челобитью и прошению всего православного христианства, учинилися есьмя во отчине прародителей наших, на Российском государстве царем и великим князем, егоже дарова Бог прародителю нашему Рюрику, иже бе от Римскаго кесаря, и потом многими лети и до прародителя нашего Александра Ярославича Невского на сем Российском государстве быша прародители мои, и посем на суздалской удел разделишась, не отнятием и не от неволи, но по родству, якоже обыкли болшая братия на болшие места седати».

Все, что написано в этом отрывке крестоцеловальной грамоты, — ложь: Рюрик не вел свое происхождение от Римского кесаря; Рюрику «российское государство» даровано не было — он был лишь новгородским князем; Александр Невский не был прямым предком по мужской линии князей Шуйских; суздальский удел был отнят у Шуйских как раз «по неволе» великим князем Василием I Дмитриевичем, а окончательно присоединен к Московскому государству при Василии II Васильевиче, который оставил бывшим вотчинникам несколько сел и городок Шую в 60 верстах от Суздаля (откуда и фамилия).

Видно, князям Шуйским на роду было написано лгать без просыпу. Все началось еще с Василия Дмитриевича Кирдяпы и его брата Семена, которые во время нашествия Тохтамыша клялись москвичам (вольно или не вольно), что татары в случае сдачи города их пощадят — и обманули. Но царь Василий был среди Шуйских поистине царем лжецов. Василий Иванович, еще будучи боярином, возглавлял комиссию по расследованию смерти царевича Дмитрия Ивановича Угличского — и утверждал, что смерть царевича была ненасильственной. Позже он клялся, что Дмитрий Угличский действительно погиб в 1591 г. Еще через некоторое время он утверждал, что Лжедмитрий I есть сын Ивана IV Васильевича Грозного. А потом организовал убийство последнего, утверждая, что тот был самозванец.

После убийства Лжедмитрия I боярин Василий Иванович был «выкрикнут» на царствование московским людом (среди крикунов выделялись люди самого боярина и его родственников), а не избран всей землей. Кроме того, ни Василий Иванович, ни его родственники не были известны в Московском государстве своими воинскими подвигами или прочими деяниями на благо народа. Пытаясь умаслить «электорат», и прежде всего влиятельную боярскую верхушку, царь Василий дал уже упомянутую крестоцеловальную грамоту. Случай уникальный, так как со времени великого князя Ивана III Васильевича ни великие князья, ни цари ни в чем перед народом или отдельными гражданами не «клялись» (в смысле — не брали юридических обязательств об уважении прав и свобод своих граждан). В этой грамоте новоявленный царь — в пику кровавой вакханалии Ивана IV Васильевича Грозного — обязался не подвергать наказанию без суда и следствия; а в случае доказательства вины наказанию подлежал только виновный, но ни его родственники.

Однако народ, уже вкусив царской крови и почувствовав вольницу, на такие мелкие уступки, тем более касательные больше верхушки, не соблазнился.

О четырехлетнем царствовании Василия IV Ивановича написано немало, и нет нужды все пересказывать. Остановлюсь лишь на некоторых любопытных и малоизвестных фактах.