Тысячелетие России. Тайны Рюрикова Дома

После победы на Чудском озере Александр Ярославич укрепил свои позиции в Новгороде, распространил свою власть на Псков и добился почетного мира с ливонцами. Однако судьба приготовила ему еще одно испытание. В 1246 г. в Монголии умирает его отец Ярослав Всеволодович — очевидно, отравленный татарами. По мнению одних историков, ханша Туракина, мать великого хана Гуюка (Куюка), расправилась с ним как с опасным сторонником хана Батыя — врага ее сына. По мнению других историков, Ярослав Всеволодович завязал отношения с папской курией, чтобы освободиться от татарской опеки, и прознавшие про это татары были вынуждены его тихонько убрать.

По свидетельству папского легата Иоанна де Плано Карпини, сразу же после смерти Ярослава Всеволодовича Туракина принялась приглашать Александра Ярославича в Каракорум — якобы чтобы вручить ему власть над Русью; но, небезосновательно опасаясь татарской подлости, тот не поехал.

В Залесской Руси старшим князем стал младший брат Ярослава Всеволодовича, Святослав Всеволодович (был еще и Иван Всеволодович, самый младший из Всеволодовичей). Он сел во Владимире-на-Клязьме, раздав своим племянникам завещанные братом уделы. Но, видно, тем это пришлось не по душе. Братьев было семь, да еще дядя забрал свою великокняжескую долю…

И уже в 1247 г., как сообщает Лаврентьевская летопись, «…поеха Андри князь Ярославич в Татары к Батыеви. И Олександръ князь поеха по брате же к Батыеви. Батый же почтивъ ею и посла я к Каневичем».

Итак, Андрей Ярославич решил оспорить дядины права на великое княжение, и пошел против лествичного права. Ситуация в принципе не нова — новым оказался метод достижения заветной цели. Если раньше в подобных случаях затевалась долгоиграющая «котора». В принципе, у Андрея Ярославича было во Владимирском княжестве довольно сторонников: он водил отцовскую дружину на помощь брату Александру; он оставался «и.о.» великого князя владимирского во время отъезда отца в Каракорум. Но сейчас Андрей Ярославич решил не хвататься за меч, а апеллировать к новоприобретенным сюзеренам — татарским ханам.

Александр Ярославич оценил всю простоту и гениальность идеи брата — и потому бросился вслед за ним. Хан Батый милостиво принял братьев, но не стал тогда решать вопрос самолично, а отправил братьев судиться в Каракорум.

Во время пребывания братьев в ставке Батыя произошло два события, имевшие определенное влияние на ход дальнейших событий и неразрывно связанные со вспыхнувшей среди залесских князей борьбой за верховную власть.

Событие первое. Как единодушно утверждают историки, один из средних сыновей Ярослава Всеволодовича, Михаил Ярославич, также решил вступить в борьбу за власть в Залесье. Но в Орду он не поехал, а прибег к испытанному «дедовскому» способу — изгнал дядю Святослава из Владимира-на-Клязьме и стал «калифом на час». В ближайшей стычке с литовцами он погиб и был похоронен во Владимире. Любопытно, что его уделом в Залесье была Москва. Правда, это событие нашло отражение в более поздних летописях — Новгородская Первая летопись старшего извода и Лаврентьевская летопись об этом случае умалчивают. Но главное-то было в другом — стрый Святослав показал свою слабость, и отныне ни Андрей, ни Александр его в расчет брать не будут.

Событие второе. В ставке Батыя Александру Ярославичу пришло письмо от, сказать по правде, довольно неожиданного отправителя — римского папы Иннокентия IV. В своем письме, датированном 22 января 1248 г., папа предлагал «герцогу суздальскому» (Duci Susdaliensi) Александру присоединиться, по примеру его покойного отца Ярослава, к Римской церкви. О том, что Ярослав Всеволодович приобщился с помощью де Плано Карпини к Вселенской церкви, папа пишет уверенно и даже называет свидетеля, способного это подтвердить, — военного советника «Емера» (?!).

Кроме того, папа Иннокентий IV очень просил Александра Ярославича в случае татарского наступления извещать о нем «братьев Тевтонского ордена, в Ливонии пребывающих, дабы как только это (известие) через братьев оных дойдет до нашего сведения, мы смогли безотлагательно поразмыслить, каким образом, с помощью Божией сим татарам мужественное сопротивление оказать. За то же, что не пожелал ты подставить выю твою под ярмо татарских дикарей, мы будем воздавать хвалу мудрости твоей к вящей славе Господней».