Тысячелетний воин Ярополк (СИ)

Я уже знал, что сим словом называли тех, кто дурманом балуется, хуже юродивых, ибо юродивые сами себя такими не делают.

Время шло, и думалось, что нужно ещё раз позвонить Соколине. Может, я так и сделал бы, но подъехала знакомая машина и из неё вышли четверо: сама неугомонная глава перуниц, сиречь молний, за ней Несмеяна, Дмитрий и Вась Вась. Теперь их отряд перестал быть чисто девичьим, разбавившись мужчинами. А слабо запомнившаяся, ушедшая в отпуск Стекляника до сих пор отсутствовала.

Соколина зло хлопнула дверью и быстро подошла ко мне. С её плеча свешивалась какая-то штуковина, похожая на короткое ружьё. На поясе у девушки имелась черная кобура с пистолетом, а на втором плече виднелась лямка от небольшой наспинной сумы-рюкзака, с которой свисала на серебряной цепочке небольшая игрушечная голова какого-то создания, сшитая из зелёного сукна. И на которой вместо глаз были вышиты черные крестики.

– Я чисто из любопытства подорвалась, – начала она, зыркая на меня красными с недосыпа глазами. – В какую гадость ты вляпался на этот раз. Ты же беспредельный пещерный чел. Тебе что ни покажи – либо суеверие, либо шаманство. Телевизор – колдовское зеркало, лампочка Ильича – бутылка со светлячками, а процессор – волшебный камушек.

– А разве он не волшебный? – состроив из себя неуча, переспросил я, отчего Соколина вскинула лицо к небу и звонко рассмеялась. – Негоже, яра войница, – продолжил я, – словесами сими бранными бо меня хаять.

– Чего?

– Не тролль меня, в общем.

– О-о-о, какие слова мы выучили, – передразнила девушка, а потом кинула мне ту штуку, что на плече висела. – Егор Олегович разрешил тебе выдать. Типа, не застрелишься. Это дробовик помповый. В патроны заряжена смесь из рубленого серебра и мелкой картечи. Сия волшебная палочка огненного боя.

– Знаю, в антырнете в кине видел, – огрызнулся, а потом сделал несколько шагов к меменям, схватил ближайшую под локоть и потянул к машине.

Когда под недоуменные взгляды сотоварищей запихнул испуганное создание в автомобиль, пояснил, что сие есть наш проводник.

Создание, молча таращась на нас всех, уселось на заднем сидении, где его с двух сторон подпёрли я и Несмеяна, которая залезла со второй двери. Дима сел на переднее.

– Опять кинули? – выругался возмущённый Вась Вась, оставшись на тротуаре.

Для него не хватило места. Будь он немного постройнее, влез бы, но пухлому вампиру было явно тесновато.

– Не боись, сей же час назад обернёмся, – прокричал я, опустив стекло в двери. – Иди вон туда. Там этот... истукан бронзовый. Имя ему Бюст. Не знаю, чем этот Бюст знатен, что ему памятник поставили, но у него скоро начнётся всё действо. Там Гореслава уже колдует.

Вась Вась закинул на плечо сумку, в которой постоянно носил квадрокоптеры, и плюнув в нашу сторону, поплёлся в указанном направлении.

Я не осерчал на него – некогда. Я лишь приобнял быстро моргающую и часто дышащую меменю.

– Не бойся нас, дитя леса, мы не дадим тебя в обиду. Ты нам токмо путь поведай.

– Я не-не-не знаю, – заикаясь, ответило создание.

– Как не знаешь?! – обернулась и сунулась между передними креслами Соколина. – Я нахрена сюда припёрлась?!

– Тише, не пугай её, – негромко произнёс я и продолжил расспрос сам. – Ты же ходишь ежедневно в город и обратно. Как так получается, что не знаешь пути?

– Мы пешим ходом, – проблеяло создание. – Как ехать, не знаю.

Все дружно вздохнули и не сговариваясь вышли из машины, а на тротуаре переглянулись. Соколина отвела в сторону руку, и сложив губы трубочкой, щёлкнула небольшим, привязанным к ключам амулетом, и машина позади нас громко пикнула.

– Я думала, буду помогать одному идиоту, а тут целая толпа.

Ответить было нечем. Оставалось только мысленно проклинать глупое лесное существо и идти следом, а оно супротив ожиданий пошло не к краю города, а наоборот, к реке. Мы плелись за созданием вдоль большой улицы, и на нас таращился народ. Ещё бы, одетая, как нищенка, девушка-косуля и четверо угрюмых человеков с оружием наперевес. Это в старину быть без ножа, меча или топора – непотребство, а ныне в диковинку. Один раз Соколина ткнула в лицо бдительным полицейским жетон охотника, дабы те не задавали лишних вопросов.

Дорога с шумным потоком машин, большими автобусами и троллейбусами вильнула в сторону и протянулась по длинному мосту, который ещё не успели перекрыть вояки, а мы перешли на светофоре и направились к поросшей густым подлеском кромке широченной реки. Берег в этом месте был зыбкий и ненадёжный для строительства высотных домов, отчего последнюю пару вёрст пришлось идти уже по настоящему лесу, изрядно изгаженному мусором, словно местный дух-хранитель не беспокоился о чистоте и порядке.

– А где ваш Клюкастый живёт? – спросил я, недоумевая и оглядываясь по сторонам.

– Там, – указало существо рукой вправо.

– Это самая серединка города, – начал я новый вопрос, – где он грибы, ягоды и шишки берёт? Тут даже сосен нет. Да и грибники должны все подчистую собрать.

– Он с истинным лесным духом в сговоре. Тот ему всё приносит сквозь туман, а Клюкастый продаёт и делится деньгами.