Тысячелетний воин Ярополк

– Вы опять? – со сталью в голосе спросил Всеволод. Он не стал трогаться с места, а дождался, когда все смолкнут и рассядутся, заговорил: – То, что меня назначили, ещё не значит, что я всех вас буду держать в отряде. Поэтому сперва хочу узнать, кто есть кто. О ваших целях в жизни и так всё понятно. Обобщу одним словом – найти своё место в этом мире. А теперь к частностям. Ярополк?

– Чё?

– Что ты хочешь добиться? Вот только не ври. Даже сам себе не ври. У вампиров очень высокая степень эмпатии. Я чую фальшь.

– Чего высокая? – переспросил я, так как незримый толмач мне не помог.

– Эмпатия. Чую чужую душу.

– А-а-а. Ясно. А фальшь?

– Это — ложь.

После пояснения я сразу выпалил.

– Снять проклятья.

– А они тебе мешают?

– Ну, – протянул я, почесав в затылке. А в самом деле. От вечного сна я очнулся, превращение в лютого зверя только в подмогу, а остальные даже не замечаю. Разве что сердце щемит постоянно после тысячи лет блуждания по лесу и тысяч человеческих жизней, что я забрал. – Не знаю. Может, стать лучшим охотником?

– Зачем? – снова ровным голосом спросил Всеволод, разглядывая меня, как плотник полено для резьбы – оценивающе и спокойно.

– Ну, лучший он и есть лучший. Все его знают и любят.

– Ясно, – вздохнул вампир, потрогав оплётку руля, а потом взяв с полочки в двери узкие очки. – Комплекс на комплексе. Твоё проклятие – совесть. И героем ты хочешь стать, чтоб в тебя пальцем не тыкали, что убийца. Но ничего, с этим сладится.

Я поник. Всеволод словно в душу заглянул. Всё верное молвил, и даже добавить нечего.

А тем временем вампир перевёл взгляд на Гореславу.

– С этой всё тоже ясно. Посмотрю что-нибудь. А потом сходим на собеседование.

– Это чаго? – недоверчиво скривилась лесная дева. – Это зачем? Я и так богиня.

– Солнышко моё, – протянул вампир с усмешкой, а учитывая, как упыри любят небесное светило, это было этой… «игронией»… да, кажется, так. – Я не беру в расчёт Всесоздателя, но в наше время даже высшие боги считаются с людьми, хоть и пыжатся своей силой да кичатся древностью. А уж такую мелкую богиньку придётся таскать по инстанциям.

– Не надо меня таскать, я не потаскуха, – скривилась Гореслава и скрестила руки на груди.

– Мда? А судя по голой заднице, не скажешь, – ухмыльнулся вампир, а потом поглядел на девочку-оборотня. – А ты, моя прелесть? Чего хочешь?

– Кушать, – тут же отозвалась Мурка, стеснительно прижавшись к двери и быстро бегая взглядом по всем нам.

Всеволод засмеялся и повернул ключ. Машина едва слышно заурчала, как большой кот, и тронулась.

– Значит так, дамы и господа, наша первая задача – создать имидж. Вась Вась этим не озаботился, и весьма зря. Имидж – неотъемлемая часть любого мира. А раз у нас собралась группа лесных чудиков, то сделаем всё в натуральных цветах и стилистику под эльфов.

Не знаю, что за эльфы, но по поводу красивой морды лица я и сам думал, поэтому был полностью согласен с ним. Какой же богатырь и без красивых доспехов.

Машина плавно выехала с парковки, а дождавшись, когда дорожный поток стих, заревела, взвизгнула шинами и рванула. Да так рванула, что меня вжало в спинку кресла. Помнится, я по первости не понял выражения «дорожный поток». И лишь съездив с Вась Васем на несколько заданий, смекнул, что к чему.

– Гореслава, – продолжил Всеволод, – ты же тоже умеешь тело менять?

– Это зачем? – недоверчиво спросила лесная дева, – мне оно и так нравится. Молодое, красивое, подвижное.

– Нужны острые уши, – произнёс вампир, поглядывая в зеркало заднего вида, а потом достал из сундучка-бардачка картинку и кинул через плечо. – Это эльфы. В Европе их хватает, а у нас почти нет. Нам нужна сибирская эльфийка. Мордашка и фигурка у тебя подходят, а ушей нет.

– Ничё я не буду с ушами делать, – насупилась Гореслава, потом по-детски показала язык.

– Уши, я сказал! – рявкнул вампир, повернувшись к лесной деве.

Да так быстро повернулся, что я едва успел заметить само движение. Вот он глядел вперёд, а вот уже назад, да ещё глаза алым пылают. И хорошо, что не убрал руку с руля, а то даже страшновато стало. Тролль не убил, а об обычный столб расшибусь.

– Псих – пробурчала дева. – Показал бы сперва картинку, а то вдруг ослиные нужны были. А эти-то ещё можно.

Я с любопытством повернулся. К этому времени уши Гореславы удлинились, став другими. И не звериными, и не людскими, а совсем диковинными.

Сидящая же в уголке Мурка поджала ноги и теперь глядела нас огромными испуганными оранжевыми глазами с кошачьим зрачком, и сжимала ладошками большие рысьи ушки с кисточками на кончиках. Тоже с испуга отрастила, вдруг ругаться будут.

– Ути, моя прелесть, – ласково произнёс вампир, улыбнувшись девочке, – приятно работать. С полувзгляда понимает. Вот так и ходи постоянно. Будешь анимешной неко-тян.

– Кем? – переспросил я, поворачиваясь обратно.

– Кошкодевочкой, – ответил вампир, тоже сев нормально. – Потом дам посмотреть эту гадость, от которой подростки пищат и писают под себя кипятком.

– А тебе что нравится? – спросил я.

Про аниме я уже слышал, но не видел, хотя Вась Вась говорил, что у его огромная коллекция.