Тысячеликий герой

Еще одним примером, иллюстрирующим связь опасного злого существа с элементом обольщения, является русский «Старик Водяной». Он может искусно менять свой вид и по поверью топит людей, которые купаются в полночь или в полдень. Бесприданниц или утонувших девушек он берет себе в жены. У него особый талант заманивать несчастных женщин в свои сети. Он любит танцевать лунными ночами. И всегда, когда его жена собирается рожать, он отправляется в деревню за повивальной бабкой. Но его можно распознать по воде, сочащейся из — под краев его одежды. Он лыс, имеет похожий на бочонок живот, одутловатые щеки, зеленую одежду и высокую шапку из камыша; но он может также появляться в образе привлекательного юноши или какого — нибудь хорошо известного в деревне человека. Этот Водяной не силен на берегу, но в своей стихии он не имеет равных себе. Он живет в глубинах рек и озер, предпочитая места поближе к водяным мельницам. На протяжении дня он прячется, как старая форель или лосось, но ночью всплывает на поверхность и плещется и бьется, как рыба, выгоняя свой подводный скот, овец и лошадей, пастись на берег, или же взбирается на верхушку колеса водяной мельницы и не спеша расчесывает свои зеленые волосы и бороду. Весной, просыпаясь от долгого сна, он разбивает лед вдоль реки, нагромождая огромные торосы. Он на потеху ломает колеса водяных мельниц. Но в хорошем расположении духа он гонит стаи рыб в сети рыбаков или предупреждает о приближающихся наводнениях. Повивальную бабку, которая следует за ним, он щедро одаривает золотом и серебром. Его прекрасные дочери, высокие, бледные и с оттенком печали, одетые в прозрачные зеленые платья, терзают и мучают утонувших. Они любят сидеть на ветвях деревьев и красиво поют[42].

Аркадский бог Пан является самым известным классическим примером опасного создания, обитающего сразу же за пределами защищенной территории человеческого поселения. Его латинскими двойниками были Сильван и Фавн[43]. Он изобрел пастушью свирель, на которой играл танцующим нимфам, а его спутниками были сатиры[44]. У людей, случайно забредших в его владения, он вызывал чувство «панического» страха, внезапного беспричинного испуга. И тогда любая мелочь — треснувшая ветка, трепетание листа — наполняла разум воображаемой опасностью, и в безумном усилии избавиться от своего собственного разбуженного бессознательного жертва испускала дух в своем бегстве от ужаса. Однако Пан был милостив к тем, кто почитал его, и дарил им блага божественной природы: достаток фермерам, скотоводам и рыбакам, которые подносили ему свои первые плоды, и здоровье всем, кто должным образом относился к его святилищам исцеления. А также дарил он мудрость — мудрость Средоточия, Центра Мироздания; ибо преодоление порога является первым шагом в священную область вселенского источника. На горе Ликаон пророчествовала нимфа Эрато, которую вдохновлял Пан, так же, как Аполлон — предсказательницу в Дельфах. Плутарх приводит экстаз оргиастических обрядов Пана — наряду с исступлением Кибелы, вакхическим неистовством Диониса, поэтическим самозабвением, вдохновленным музами, военным безумием бога Ареса (Марса) и, самой неистовой изо всех, безумной страстью любви — в качестве примера божественного «наития», что подавляет разум и высвобождает разрушительно — созидательные силы тьмы.

«Мне приснилось, — говорит среднего возраста, женатый мужчина, — что я хочу попасть в удивительный сад. Но перед ним стоял сторож, который не разрешал мне войти. Я видел в саду мою приятельницу фройлен Эльзу; она хотела протянуть мне руку над оградой. Но сторож помешал этому, он взял меня за руку и отвел домой.

‘Будьте благоразумны — в конце концов, — сказал он. — Вы же знаете, что не должны делать этого’[45].

Это сновидение выявляет значение первого, или охраняющего аспекта стража порога. Лучше не бросать вызов надзирателю установленных границ. И все же, лишь переступив эти границы и пробудив другой, деструктивный, аспект этой же силы, человек, живой или после смерти, переходит в новую область реального. На языке пигмеев Андаманских островов слово oko — jumu («мечтатель», «тот, кто говорит из грез») обозначает тех глубоко уважаемых и внушающих страх индивидов, которые отличаются от своих соплеменников наличием сверхъестественных способностей, которые можно обрести, только встретившись с духами — непосредственно в джунглях, в необычном сновидении или через смерть и возврат к жизни[46]. Всегда и повсюду приключение — это переход за завесу, отделяющую известное от неизвестного; силы, которые стоят на границе, опасны; иметь с ними дело — рискованно; однако перед всяким, кто обладает уверенностью и отвагой, эта опасность отступает.

Рис. 4 Улисс и Сирены