Тысячи ночей у открытого окна

Джек передал ему письмо и наблюдал, как по мере чтения письма на лице Ирвинга появляется выражение интереса, радости, а затем легкой зависти, что говорило о том, что ничто человеческое ему не чуждо.

– Значит, в ЦЕРНе мечтают тебя заполучить? Потрясающе! Ты же понимаешь, это великолепные перспективы. Однако, как все сейчас быстро делается. Ну, что сказать – можно считать, твое будущее обеспечено. Хотя в этом случае наша лаборатория многое теряет. Не думаю, что теперь мы можем надеяться уговорить тебя остаться работать в институте.

В глубине души Джек испытывал удовлетворение. Но вовсе не из-за предложения престижной работы, а потому, что мечтал присутствовать при обнаружении t-кварка, единственного из шести видов кварков, который еще оставался загадкой. Он проработал несколько лет в Национальной лаборатории ускорителей Ферми в Иллинойсе, как раз в то время, когда научное соперничество между ЦЕРНом и Лабораторией Ферми достигло наивысшего накала. Однако с тех пор финансирование лаборатории сократилось, и эпицентр научных исследований теперь находился в Швейцарии, в Женеве. А теперь Джек вдруг получает предложение там работать. Его просто захлестывали противоречивые чувства. Больше всего на свете он любил разгадывать загадки и решать сложные задачи, а t-кварк являлся главным фрагментом сложнейшей головоломки современной науки, разгадав которую можно было вплотную подойти к созданию Теории Великого объединения[4].

Он поднял голову и улыбнулся Ирвингу, когда вдруг уголком глаз заметил какое-то оживленное движение у смотрового окна камеры. Аспирант Роберт стремглав вбежал в камеру, а остальные сотрудники лаборатории прильнули к окошку. Джек посмотрел, что происходит в камере, и увидел, что находившийся там лаборант в белом фартуке, плотных перчатках и маске развел руками и, пошатываясь, начал отступать назад неуверенными шагами.

Повинуясь инстинкту, Джек вскочил на ноги.

– Черт, наверное, эти растяпы пролили жидкий водород. Ирвинг, срочно вызови врачей! И включите вентиляцию! – крикнул он, вбегая в камеру.

Роберт, который уже находился в камере, поспешив на помощь лаборанту, пребывал в полной растерянности, запутавшись в толстом черном проводе. Джек подбежал к нему, схватил за руку и рывком вытащил из камеры. Небольшая группка сотрудников лаборатории прилипла к окошку, наблюдая за всем происходящим полными ужаса глазами. Джек подтолкнул Роберта к ним.

– Ребята, закройте за мной дверь, но не забудьте быстро ее открыть, когда я пойду назад. Все понятно? И чтобы никто другой носа туда не совал! Что бы ни происходило!

– Джек, ты не можешь туда входить! – воскликнул Ирвинг, хватая его за руку. – Там сейчас совсем не осталось кислорода. Ты же задохнешься!

– И этот парень тоже, – прокричал Джек. – А теперь отойдите! Мы теряем время. И включите, наконец, вентиляцию!

– Да не работают эти чертовы вентиляторы! – воскликнул Ирвинг с красным от волнения и напряжения лицом.

Джек быстро оглядел лабораторию, забитую научным оборудованием, но не обнаружил ни единого кусочка простой веревки. Он схватил ворох перепутанных компьютерных проводов, резким движением вырвал их из приборов и, сделав глубокий вдох, подал сигнал открыть люк и бросился на помощь к лаборанту, который уже потерял сознание и лежал на полу. Джек обвязал компьютерный провод вокруг его ног, в душе благодаря Бога за то, что все детство провел в отряде бойскаутов, где отлично научился вязать узлы, и выбежал из люка как раз в тот момент, когда воздуха в его легких уже не осталось. Ассистент захлопнул за ним люк.

– Так, а теперь вы четверо, – произнес Джек, прерывисто дыша, – встаньте тут и тяните за провод. Готовы? Раз, два, три – открывайте дверь. Тяните!

Четверо мужчин изо всех сил потянули провод и в несколько приемов все-таки сумели подтянуть лаборанта к люку камеры, откуда Джек вытащил его наружу и передал на руки помощникам. И тут, как только захлопнулся люк, все услышали звук внезапно заработавшей вентиляции.

Лаборант, казалось, не дышал, но пульс у него прощупывался.

– Немедленно вызовите врачей! – крикнул Джек, срывая галстук. Затем наклонился над бесчувственным лаборантом и принялся делать искусственное дыхание. Ну нет, в мою смену тут никто не умрет, думал он, стараясь соблюдать правильное соотношение вдохов-выдохов и ритмично надавливая на грудную клетку пострадавшего. Ну же, давай, как там тебя зовут! Джек искренне сожалел, что не потрудился запомнить имя сотрудника. Держись, парень!

Через несколько минут прибыли врачи «Скорой помощи» и, демонстрируя своими действиями уверенность и эффективность, приложили к лицу пострадавшего кислородную маску, столь ему необходимую. Джек стоял рядом, бессильно опустив плечи, и снова задышал в привычном ритме лишь тогда, когда врач поднял вверх большой палец в знак того, что все в порядке. Остальные сотрудники в растерянности толкались рядом, наблюдая, как медики вкатывают носилки с их товарищем в реанимобиль.