У ангелов нелетная погода

– Ничего, я просил бы тебя больше в моем присутствии не произносить ничего подобного. Это только кажется, что слова – всего лишь слова. На самом деле они формируют мозги. Ты же не хочешь, чтобы у тебя в голове копилась всякая грязь?

Аня ушла в свою комнату, хлопнула дверью, за ней передразнила мимику и выражение лица Ильи: «Лишь только слова… Они формируют твои сушеные мозги, зануда!»

Но на самом деле она и не заметила, как материться перестала совсем. И мат из уст сверстников, особенно мальчишек, стало слушать как-то противно. Когда на последнем звонке Пашка напился и нудил у нее на плече: «Ань, ну как я, бля, буду без тебя, я ж тебя люблю, бля, никому не отдам!», она взвилась. «Ты хоть в любви без матерщины признаться можешь, урод?» – «Ты чего, Ань, я же не матерился, – протрезвел Седов, – я ж за тебя…» – «Ну да, мы матом не ругаемся, мы на нем разговариваем, тьфу!» – Ане самой стало противно, что она повторила мамину присказку, и она ушла к девчонкам, не дослушав пьяный бред Павлушки.

Где ты сейчас, Пашка? Где Надюшка? Алена, та, известно, с мамой во Францию укатила, на Ривьеру. Во Францию? Аня быстро села. «Так, выходит, она где-то здесь, Алена-то? Ведь я же во Франции! Боже, далеко ли от Парижа до этой самой Ривьеры? Чего же я не взяла поточнее адрес-то?» Сон совсем пропал.

Аня еще долго вертелась на холодной скамье, придумывая планы, один фантастичнее другого, как ей найти эту самую Ривьеру и Алену на ней. А уж она-то и ее мама Ирина Владиславовна обязательно помогут, заберут ее домой и маму помогут найти! Она не заметила, как уснула, обхватив мерзнущие плечи руками.

20 августа 2008 года, среда, вечер

В свой номер Лариса и Маша вернулись из «Иллюзии» к ночи. Лариса без сил упала на широкую кровать, но у Маши энергии только прибавилось. Она быстро приняла душ, схватила сотовый и, усевшись на второй кровати по-турецки, нажала кнопку. Родной хрипловатый голос возник рядом, словно она никуда и не улетала.

– Андреас Берг, битте!

– Андрюш, я тебя не разбудила? – Маша даже заулыбалась, представив заспанное и какоето детское выражение лица мужа.

– Нет-нет, Мария, я ждал тебья!

– Ну вот и я! Ты не волнуйся, я в Турции, утром пришлось вылететь, уже после того, как мы с тобой разговаривали.

– В Турции? У тебья срочная работа? Ты не говорила, что будет…

– Да нет, не работа. – Маша постаралась объяснить все быстрее и проще. – Ты помнишь Ларису, мою подругу?

– Ларису? А, да, конечно, Ларису! Пирожки с капустой, о-о! Как она поживает? И как ее дочка, как это, Аньечка? – Многие воспоминания о России у Андреаса были связаны с кулинарными впечатлениями, хотя он вовсе не был обжорой, но любил вкусно покушать.

– Анечка пропала, тут, в Турции, – приглушила голос Маша. – Они с Ларисой поехали отдыхать, и ее в аэропорту похитили, понимаешь? Нужна твоя помощь.

– О-о, какой неприятный случай! Что я дольжен делать, Мария? – Вот за эту постоянную готовность действовать немедленно, не рассусоливая и не задавая дурацких вопросов, Маша любила мужа больше всего – ей уже не раз приходилось убеждаться в этом его истинно мужском качестве.

– Золото ты мое! Вот мы установили, что из аэропорта ее увезли на автомобиле с французскими номерами. У тебя есть надежные контакты во Франции? Кто-то, кто может выйти на полицию и проверить номер? Журналисты, люди в министерстве иностранных дел?

– Во Франции? – Андреас думал ровно пять секунд. – О, да, Мария, конечно! Вернер Кройх, он работает в парижском бюро «Алльгемайне цайтунг», в прошлом он криминальный репортер, у него должны быть связи в полиции, я думаю.

– Супер! – Маша достала блокнот. – Запиши номер: F 892 WN 75. Повтори! Андрюшечка, миленький, позвони прямо сейчас, а?

– Сейчас? Это не очень удобно, уже двадцать три часа… – Андреас колебался, с этими его европейскими привычками к порядку и приличию Маша не боролась, напротив, уважала их, но сегодня был особый случай.

– Андрюш, речь о жизни девочки, понимаешь! Каждая минута дорога, – проговорила она прямо в трубку, прикрыв ее ладонью. – Ну, извинись, скажи, что это жена у тебя такая настырная, пожалуйста!

– Да-да, конечно, Мария, я сейчас позвоню и затем сообщу тебе результат… – Он замолчал.

– Ну, пока! – Маша улыбнулась, уже зная, что последует дальше.

– Но ты еще не сказала… – Андреас тоже явно улыбался.

– Ужасно-ужасно люблю! – Маша захохотала бы в голос, если бы не Лариса. – Целую сто тысяч раз!

– И я тебья ужасно! – Андреас облегченно выдохнул. – И целую миллион раз! Пока!

Маша отключилась, прижала трубку к груди. Они были женаты уже третий год, но ее все еще умиляла постоянная потребность мужа в выражении собственных чувств и подтверждении ее отношения к нему. Она вспомнила начало их романа, как он встал на колени перед обшарпанным зданием гостиницы на далеком острове Итуруп и просил ее руки, а на крыльцо вышла управляющая, толстая тетка, и, выпучив глаза, наблюдала диковинную сцену… Прошло почти пять лет, а Андреас нисколько не изменился, вполне мог встать на колени посреди улицы и сегодня…