U-Boat 977. Воспоминания капитана немецкой субмарины, последнего убежища Адольфа Гитлера

Однажды мне доложили, что один из рядовых украл немного шоколада. Это очень серьезный проступок на подлодке. Все запасы всегда открыты, так как запирать их нет возможности. Если кто-нибудь, проходя мимо, возьмет то, что ему захочется, человек, отвечающий за снабжение, никогда не узнает, чего и сколько осталось. Здесь таится опасность для всех. Кроме того, просто недопустимо воровать у своих товарищей. Команды подлодок считают, что такого не должно случаться, и действительно, это случалось очень редко.

Я решил действовать сурово. Команда хорошо знала мои взгляды. Хотя я никогда не был сторонником сверхстрогости, но определенно не желал терпеть ничего подобного. Без дальнейшего обсуждения дела я созвал специальное собрание в носовом кубрике перед ужином. Когда первый помощник доложил, что все собрались, я надел белую фуражку, синюю форму со всеми орденами и пошел разговаривать с командой. Когда я прибыл, команда встала «смирно».

– Камараден, – начал я, – вы знаете, почему мы собрались вместе. Я не хочу ничего проповедовать или читать мораль. Вы все достаточно взрослые, чтобы отличать правильное от неправильного. Помните, что вы служили в самых лучших войсках. В самые мрачные наши часы вы вели себя так, что история не забудет этого. Нас недаром называют морскими волками. Так неужели вы позволите себе дойти до такого? Вы выглядите, как побитые дворняжки. Вы потеряли всякий интерес к нашей борьбе за свободу, не так ли? И только потому, что сейчас жизнь кажется вам слишком суровой? Потому, что вы не видите солнца и должны проводить все время в этой дыре и не знать, что ждет нас в будущем? Как часто я слышал: «Ох, надо было сделать так, а не так», «Нам не хватит топлива до Южной Америки», «Наши припасы кончаются», «Мы гробим свое здоровье». Вы принимаете меня за дурака? Вы думаете, я не знаю, что делаю, и не предвидел этого? Разве не вы сами по собственной воле доверились мне? Ладно, теперь слишком поздно возвращаться. Я требую, чтобы вы беспрекословно подчинялись моим приказам. Со своей стороны, я не отступлю от задуманного, что бы ни случилось. Вы знаете, что я хочу привести вас к свободе. Удастся ли это, я знаю не лучше вас. Но уверен, что не удастся, если вы будете вести себя так, как ведете последнее время. Когда дело доходит до кражи на борту, это значит, что мы на наклонной плоскости, а путь по ней или к убийству, или к бунту. Этот путь может сделать нас пищей для крыс, и не более. Мы выполняем за врагов их работу. Это чудесный, нечего сказать, конец для гордых подводников.

Теперь послушайте все. Я не случайно говорю о краже у товарищей. Именно это случилось у нас сегодня утром. Нет ничего более презренного, чем красть у своих товарищей. После это-го нам остается только прикрутить замки к шкафчикам и никогда не доверять ни соседу по койке, ни товарищу по работу. Мы должны будем ходить крадучись и оглядываться через плечо, чтобы не получить удар в спину. Но мы до этого не дойдем. Я знаю, что вы порядочные люди, всегда вам доверял. Просто нам слишком много пришлось испытать. Теперь, ради бога, соберитесь с силами и поступите с тем, кто унизил нас, так, как найдете нужным.

Я повернулся, чтобы уйти. Команде снова скомандовали «смирно». Люди ответили на команду с былой сноровкой. Вор получил жестокую трепку, и несколько дней с ним никто не разговаривал. Это совсем не легкое наказание на маленькой подлодке, где все кажется лучше, чем остаться в одиночестве.

Неделей позже мы устроили праздник, что бы отметить вновь обретенное товарищество. В последние несколько дней я постарался держаться отстраненно, но уже через короткое время мы вернулись к отношениям в духе наших важнейших решений. Люди приняли новый договор, и теперь никто не говорил, что мы что-то сделали не так или надо пойти в Испанию. «Виновник» сам пришел ко мне с признанием и стал с этого момента полезным членом нашего общества.