У черноморских твердынь

В столь резко изменившейся обстановке, естественно, вставал вопрос: проводить ли назначенный на 2 октября контрудар? Единодушно решили: проводить. Теперь это наступление приобретало новый смысл: прикрыть начинающуюся эвакуацию, помешать противнику разгадать наши намерения. Но состав сил, участвующих в контр-ударе, был уже иным: рассчитывать на 157–ю дивизию не приходилось. 1 октября приказ о контрударе в Южном секторе был отдан.

Вечером ко мне приехал командир 25–й дивизии генерал–майор И. Е. Петров. Рассказал о своих делах, о трудностях. Я заверил Ивана Ефимовича, что окажем всемерную помощь. 25–ю дивизию, наносящую основной удар, будет поддерживать вся артиллерия армии, а также и морская. Ей придаются танковый батальон и гвардейский дивизион реактивных минометов. Прощаясь с И. Е. Петровым, я обещал к началу наступления, до которого оставалось несколько часов, быть у него в дивизии.

Но выполнить это обещание не довелось. Ночью мы обсуждали с Г. В. Жуковым и Н. И. Крыловым практические вопросы эвакуации, потом я стал набрасывать ее общий план. Позже снова вызвал Крылова, чтобы дать последние указания по контрудару. И вдруг резанула по сердцу острая боль, потемнело в глазах. Попытался встать — и не смог. Вошедший в этот момент Николай Иванович бросился за врачом. Как потом выяснилось, у меня был инфаркт… Под утро я заснул. Проснувшись, попросил позвать Крылова: не терпелось узнать, как с нашим наступлением.

— Все в порядке, — успокоил меня Николай Иванович. — Наступление началось по плану и развивается успешно. Даже успешнее, чем было вначале в Восточном секторе. Противник уже побежал, бросая оружие. Дивизия Петрова заняла Ленинталь.

Врач прервал его, потребовав кончить служебный разговор.

Через час Крылов снова был у меня.

— Наступление развивалось хорошо, — доложил он, — но генерал Петров приостановил его для приведения частей в порядок и закрепления на достигнутых позициях.

Как И. Е. Петров доносил впоследствии, продолжить наступление после передышки ему не удалось вследствие усилившегося сопротивления противника. Поставленная цель полностью достигнута не была. Но все же Чапаевская дивизия сделала большое дело и основательно поколотила врага. Все его попытки вернуть утраченные позиции ни к чему не привели. Дивизия закрепилась на новом, отвоеванном ею рубеже. Нами было захвачено 44 орудия, много пулеметов и других трофеев.

Замечательно действовал танковый батальон. В журнале боевых действий армии было записано: «В бою 2 октября 1941 года армейский танковый батальон (командир — старший лейтенант Юдин) в составе 35 танков (в большинстве это были тракторы «ЧТЗ», обшитые броней. — Г. С.) проявил мужество и геройство. Обгоняя атакующую пехоту, батальон ворвался на передний край вражеской обороны противника и, расстреливая огнем и давя гусеницами, преследовал отступающего в панике противника… Батальон уничтожил до тысячи вражеских солдат… Возвращаясь обратно, танковый батальон забрал 24 орудия, прицепив их к танкам, и взял, сколько можно было увезти, пулеметов и минометов».

Небезынтересно, как оценил наш контрудар командующий 4–й румынской армией в донесении главному командованию:

«Противник 2 октября между 6.30 и 8.00 с перерывами произвел артиллерийские налеты, возможно, с целью маскировки гула моторов танков, приближавшихся к исходным позициям для атаки. В 9.30 противник начал сильную артиллерийскую подготовку на всем протяжении фронта пограничной дивизии… В 10.00 после мощного налета авиации противник атаковал вдоль шоссе Дальник — Фрейденталь шестью тяжелыми танками, которые направлялись прямо на огневые позиции артиллерии. Тяжелые танки сопровождались тремя волнами по шесть бронированных тракторов.

При появлении танков 8–й пулеметный батальон был охвачен паникой и отошел в беспорядке, втягивая в бегство Зб–й пулеметный батальон, батальон 6–го пехотного полка пограничников и 1–й батальон 2–го пехотного полка пограничников, которые находились южнее. Правый фланг пограничной дивизии потерял связь, и в движении на запад беглецы были остановлены только у селения Красный Переселенец артиллерией, где были перегруп" пированы и поставлены снова на фронт…»

Оба наши контрудара — 22 сентября в Восточном секторе и 2 октября в Южном — имели большое значение и для обеспечения скрытности эвакуации Приморской армии. После них враг вряд ли мог рассчитывать на то, что мы собираемся оставлять Одессу.

3 октября противник ввел в бой для восстановления утраченных накануне позиций подошедшую свежую 27–ю пехотную дивизию. Однако атаки, продолжавшиеся также 4 и 5 октября, успеха не имели.