У черноморских твердынь. Отдельная Приморская армия в обороне Одессы и Севастополя. Воспоминания

Когда все раздобытое перевезли в армейские склады, выяснилось, что продовольствием войска уже обеспечены до конца сентября. Потом нашлись еще немалые запасы в торговом порту. Рассчитывая, что кое‑что будет поступать и с Большой земли, я пришел к выводу: продукты питания, имеющиеся в городе, можно на армию не расходовать, полностью оставив их для населения. Военный совет с этим согласился.

Функции армейских хозяйственников все время расширялись. В августе управлению тыла было приказано взять в свои руки эвакуацию заводского оборудования и населения. Создали для этого специальную группу, и она, действуя в тесном контакте с гражданскими властями, навела во всей эвакуационной работе строгий порядок.

Сперва тыл Приморской армий возглавлял генерал-майор Т. К. Коломиец. Но, будучи по призванию и опыту строевым командиром, он несколько тяготился этой должностью и просил использовать его непосредственно на фронте. Военный совет согласился с этим, и впоследствии Трофима Калиновича назначили командиром Чапаевской дивизии. Еще до этого я стал начальником тыла, а армейским интендантом — М. Ф. Попель.

В августе мы уже начали готовиться к зиме. Прежде всего нужно было обеспечить бойцов теплым обмундированием. Его требовалось 75–90 тысяч комплектов. Основную часть решили шить на Большой земле. Прихватив с собой одесские запасы материала, наши вещевики отправились в Новороссийск. В начале сентября там заработала на полный ход организованная М. Ф. Попелем мастерская.

«Если б знать, как все обернется, — думал я месяц спустя, — то надо бы развертывать вторую нашу базу не в Новороссийске, а в Крыму…» Впрочем, среди множества всяких вопросов и соображений, возникавших в новой обстановке, это было далеко не самым главным.

В Севастополе, на флагманском командном пункте флота, командующий вице–адмирал Ф. С. Октябрьский и член Военного совета дивизионный комиссар Н. М. Кулаков познакомили меня с разработанным уже планом переброски Приморской армии в Крым. Начальник штаба флота контр–адмирал И. Д. Елисеев уточнил затем все интересовавшие меня детали. До прибытия первых кораблей с войсками оставались считанные дни, и мы занялись практической подготовкой к их встрече.

Управление тыла флота знало уже, что приморцы прибудут без запасов продовольствия и даже без полевых кухонь (места на судах не хватало и для боевой техники), и выделило для армии продукты на первые три–четыре дня, а также некоторое количество кухонь, котлов. Но это было лишь начало.

Еду в Симферополь, в штаб 51–й армии. Поздно ночью меня приняли командующий генерал–полковник Ф. И. Кузнецов и член Военного совета корпусной комиссар А. С. Николаев, знавший меня еще по Хасану. Обещали помочь продовольствием, транспортом. Утром мы с начальником тыла 51–й армии выяснили, что местные гражданские власти могут предоставить в распоряжение приморцев часть накопленных в мирное время продовольственных запасов. Нашлись в Симферополе и котлы, бидоны, ведра, в которых можно готовить горячую пищу.

Мои подсчеты показывали, что продовольствием Приморская армия обеспечена уже на 10–12 дней. Правда, пока не наладим выпечку хлеба, придется обходиться сухарями… Удовлетворенный первыми результатами работы в Крыму, я возвратился в Севастополь.

Здесь мне представился полковник А. Б. Меграбян, только что назначенный заместителем начальника тыла Приморской армии. Это была для меня большая радость. Я знал Меграбяна еще по Одессе, хотя мы и не встречались близко, и о лучшем заместителе не мог бы мечтать. Амаяк Бейбудович был боевой командир и коммунист с двадцатилетним стажем. Он воевал на Халхин–Голе, в финскую кампанию командовал полком, Отечественную войну встретил заместителем начальника штаба корпуса. И вот он передо мной — статный, моложавый, с живыми черными глазами…

Забегая вперед, хочу сказать, что с Амаяком Бейбудовичем Меграбяном мы сработались легко и быстро. За месяцы Севастопольской обороны я вполне оценил его неистощимую энергию и организаторские способности, умение в самой трудной обстановке сделать для войск максимум возможного. Для него было просто потребностью самому постоянно наведываться в дивизии, бригады, полки, на месте выяснять, в чем там нуждаются, что еще хотели бы получить от тыловиков.

Тогда, в день первой нашей встречи, мы сразу же стали обсуждать, как начнем обеспечивать войска армии в Крыму. Исходили при этом из того, что после высадки в Севастополе части будут располагать некоторым временем для приведения себя в порядок, довооружения, доукомплектования.

Но наши планы пошли насмарку. За несколько суток положение на фронте 51–й армии резко ухудшилось. И войскам, только что высадившимся с кораблей, пришлось в спешном порядке выдвигаться на север Крымского полуострова, к Ишуни.

Командарм И. Е. Петров приказал выдавать в части сухой паек на три–четыре дня. Требовалось также обеспечить дивизии машинами для перевозки боеприпасов, дать людям возможность сменить износившееся белье, обувь.