- Прости! – Инга не смутилась. – У нас есть еще дробовики?
- Дробовиков нет, - качнул головой Глеб. – Этот обрез я спер в «Харчо». Что с патронами?
Скипидар положил ружье на пол, вынул из одного кармана нетронутую пачку, вывернул из другого несколько патронов.
- И за то спасибо.
Подбирать обрез прапорщик не стал, и вообще в герои не рвался. Дробовик лежал на полу как маршальский жезл, в ожидании, когда его поднимет и получит право отдавать приказы настоящий командир. После секундной заминки сталкер взял оружие. Выбор одобрили: Варан промолчал, Инга кивнула, прапорщик отвел глаза. Леночка просто ничего не поняла.
Потом началась работа. Чердак проверяли, сдвигая мебель и выбрасывая наружу разный хлам, искали и заделывали щели. Инга, назначенная Глебом в дозор, ходила от одного чердачного окна к другому и раздражала всех советами. Пару раз она стреляла, утверждая, что заметила псевдопса или крысиного волка. Тихая Леночка сидела подле Мамаева и иногда протирала ему лоб влажными салфетками. Использованные шприцы усыпали пол, как гильзы. Солдату вкатили слоновью дозу антидота, но он не просыпался и дышал тяжело.
- Гражданин… Глеб!
Рамзес оглянулся.
- Посмотрите, - едва не плача, попросила Леночка.
Голова солдата распухла, быстро превращаясь в синюшный шар. Отек расползался от цепочки почерневших ранок, оттуда, где давешняя крыса впрыскивала яд быстрыми уколами.
- Нос и рот прикройте чем-нибудь, - велел сталкер девушке.
Глебу приходилось видеть действие крысиного яда. Всего одна капля упала в пакет с кровью для переливания. Яд не растворился; капля очень быстро свернула кровь, превратив ее в липкий сгусток-тромб, плавающий в белесой жидкости.
За Мамаева оставалось только молиться. Антидот закончился. Аптечный шкаф есть в подвале, но до утра путь туда заказан, слишком опасно. Циничная логика войны: жизнь одного человека не стоит жизни другого. Погибай, но выручай – это подвиг, когда рискуешь своей жизнью, и преступление, когда чужой. Одиночку назовут героем, про командира скажут «в крови купался».
Сталкер отвернулся.
Площадь перед управой была пуста – и забита собачьими трупами. Глеб разглядел только суетливое шевеление у забора, где крысы облепили умирающую собаку. Рамзес прислушался, но ничего не услышал, Вешки будто вымерли. В этой мертвой тишине, подчеркнутой песьими стонами и далекой канонадой, Глеб сначала задремал – накатило после бессонной ночи и чудовищного дня, а потом заснул.
4
И снилось-то черт-те что, но пробуждение оказалось еще хуже.
- …умер, - горько сказали рядом, и Рамзес очнулся.
Инга вздрогнула, поймав его взгляд:
- Ты что, притворялся?
- Спал. Мамаев?
Инга кивнула на тело с накрытым лицом. Сталкер присмотрелся: бандана, высший дембельский шик. Бандана Глеба проняла. Эх, Мамаев, Мамаев… Рамзес сделал каменное лицо и оглядел чердак.
Инга сидела в окне, свесив наружу ноги, и наблюдала окрестности в ночной прицел «Тигра». Глеб скривился – службы не знает девчонка, но промолчал. Скипидар жалобно храпел, привалившись к ящикам и откинув голову так далеко, что в распахнутый рот можно было заглянуть не нагибаясь. Мышка Леночка сжалась в комок в самом темном уголке, и, судя по красному носу, ревела не переставая. Руки с сорванными ногтями она неловко держала на весу, и Глеб смягчился, хотя паникеров люто ненавидел. Варан сидел у дальнего оконца, баюкая перевязанную руку; автомат Мамаева лежал у него на коленях.
Глеб хлопнул по карманам. Выпрошенная у Скипидара аптечка оказалась на месте, и сталкер кинул Варану пенал с красным крестом.
- Номер шесть, специально от укуса псевдособаки. Вколи, - посоветовал он насколько смог дружелюбно.
Варан сухо кивнул. А он самолюбивый, понял Глеб. С таким нельзя в разведку.
- Кошелек обронили, Рамзес, - показал на пол Варан.
Вместе с аптечкой из кармана выпал бумажник.
«Откуда?» - удивился Глеб и тут же вспомнил: Зона, Фокс, ПДА и бумажник с его, Рамзеса, деньгами.
Глеб поднял отощавшее за день портмоне и по привычке раскрыл. В прозрачном файле Фокс держал фотографию некрасивой женщины, не то моложавой матери, не то старой жены, и такой же некрасивой девочки. В закутке для кредиток скучала одинокая карточка на чужое имя и с надписью «Хрен тебе» на месте «Autorised Signature». Веселый он был парень, Фокс, мир праху его. Хотя и бандит.
- Все на месте? – спросил Варан с едва уловимой иронией.
Глеб собирался уже спрятать трофей, когда пальцы что-то нащупали за фотографией. Сталкер отогнул пластик ногтем. На свет божий вылетела и запорхала сложенная вчетверо бумажка, Глеб едва успел поймать ее.
- Если склероз мне не изменяет, – прокомментировал из-за спины Варан, – я видел фото из этого портмоне в руках у Кости Фоксина. Значит, не врали? Нашли тело?
Глеб смял листок в кулаке.
- Не стой за спиной! Или правил не знаешь? Второй раз предупреждать не буду!
- Ладно, ладно! – поднял руки Варан. – Не кипятитесь, мы не в Зоне. Давайте посмотрим.
Глеб разгладил листок, вырванный в спешке из старой (бумага совсем пожелтела) записной книжки.
Да, я знаю, я вам не пара,
Я пришел из иной страны,
И мне нравится не гитара,