У Джульетты нет проблем

Юлька совершенно механически начала прибираться. Просто чтобы успокоиться, унять смятение, утопить его в привычных действиях. Перекладывала вещи. Вытирала пыль. Потом на кухне разогрела чай и выложила в вазочку печенье.

Она не готовилась к приходу Арцеутовой. Даже, скорее, забыла, что та собиралась прийти. Поэтому очень удивилась, когда в дверь затрезвонили. Вспомнила, кинув взгляд на часы. Два пятнадцать. Надо спросить у одноклассницы – не немка ли она, с ее пунктуальностью?

– Привет! – Сначала на пороге возник зонт, потом прозрачный пакет с грушами и лишь затем Карина. – Знаешь, больным принято апельсины носить, но я их не люблю. И как-то это не оригинально. Так что притащила груши.

– Спасибо! – хмыкнула Юлька, забирая гостинец. – Идем пить чай с печеньками. Или ты есть хочешь? После уроков же. Могу суп погреть.

Предлагая, думала, что наверняка откажется. Из всех ее знакомых девчонок не отказывалась лишний раз плотно поесть только Катя. Однако Арцеутова и тут удивила:

– А какой суп?

– Щи, кажется.

Мама варила вчера, когда Юлька спала, а сегодня как-то не до того было.

– Грей, – подумав, кивнула Карина.

* * *

Максим, купи по дороге бутылку растительного масла.

(Эсэмэска от мамы)

Аромат маминой фирменной картошки разносился по всему подъезду. Наверняка наложит сейчас целую тарелку, а Максим даже школьные бутерброды не доел. Аппетита как-то не было. И сейчас нет. Остановился на лестничной площадке, навалившись на перила. Набрал Юлькин номер.

Она бодро отозвалась:

– Да?

– Привет, Юль! Как дела?

– Нормально. – Голос немного хриплый, но, похоже, настроение хорошее.

– Я зайду, занесу домашку?

– Не надо. Карина занесла.

Карина? То-то она рванула после уроков. Сослалась на какие-то дела, сказала играть самим. Смелков и рад стараться. Гонял всех не по-детски, строил из себя специалиста. И довольно некрасиво и без повода давил на Толика. Тот, казалось, стал еще незаметнее за своим аккордеоном.

На взгляд Максима, Тянь играл отлично, к тому же разложил композиции на партии. Но Димка придирался то к стилю, то к темпу, то вообще заявил, что не представляет себе наличие аккордеона в рок-группе. После этого вмешался Малышев, начал перечислять коллективы, использующие данный инструмент. Говорил он занудно и монотонно, но ясно давая понять, что в обиду Толика не даст.

Смелков психанул. Свернул репетицию. А потом навязался в попутчики Максиму и всю дорогу втирал, что по-другому представлял себе творческий процесс. Что с сегодняшним репертуаром сидеть им в школьном подвале до скончания века. Что Тянь метит на роль главного, но у самого кишка тонка.

Максим даже приостановился.

– Ешки-матрешки, Дим, ты извини, конечно, но ты загнался. Толик и своей тени смущается.

Смелков сдулся. Замямлил, что просто никто не видит Тяня в истинном свете. В ответ на это оставалось лишь скептически хмыкнуть и покрутить пальцем у виска.

Самое главное, было непонятно, с чего это Димыч взъелся? Завидует? Так каждому свое. То лик с первого класса таскается в музыкалку со своим аккордеоном, а Смелков до прошлого года вообще никакого интереса к музыке не проявлял, не считая фанатских кричалок. Так кто же больше разбирается в минорах-мажорах и партитурах?

Максим вздохнул. В нос ударило застарелой вонью от мусорки. Аромат картошки поспешно отступил – прямо как талантливый, но стеснительный Толик перед нахальным, нахрапистым Димкой.

Очнувшись от своих мыслей, парень только сейчас спохватился, что Юлька до сих пор терпеливо ждет на проводе, звонок не сбросила, молчит и дышит в трубку.

– Ой, Юль, задумался что-то! А Карина все еще у тебя?

– Нет, конечно. Ушла уже. – А сама хихикает, как близняшки, когда им смешинка в рот попадает: не поймешь, то ли правду говорит, то ли шутит. – Ты передать, что ли, чего-то хотел?

– Нет, просто так спросил. Мы репетировали, а Карина не пошла на репу.

Вот зачем это говорить? Как будто Юлька сама не понимает. Еще решит, что он держит ее за дурочку.

Максим смутился и опять замолчал. Разговор не складывался. Секунды убегали, а сумбур в голове никак не утихал.

– Макс, а ты со мной на прослушивание пойдешь? – вдруг выдала трубка неожиданное предложение.

– К-куда? – Он даже заикаться стал.

– Ну, в театральную студию, – напомнила Юлька.

– Так я же не готовился!

Жар хлынул от живота к шее, а потом добрался до макушки. Он представил, как начинает рассказывать какой-нибудь стих из школьной программы, но сбивается, пускает петуха и заикается.

– Да поддержать меня просто.

– А-а-а-а. – Максим расслабленно выдохнул. – Без проблем.

– Даже если у тебя самого в это время репетиция будет? – Сразу представилось, как Юля прищуривает глаза и смотрит с хитрецой.

– Арцеутовой можно прогуливать, почему мне-то нельзя?! – Он был готов расписаться под каждым своим словом.

– Заметано! – подкрепила девушка.