У грани

От таких мыслей зачесалась голова, он встал с кресла закрыл дверь на ключ, выключил свет и снова удобно расположившись в кресле вытянув ноги постарался расслабиться. Заставляя всплывать воспоминания о своих прожитых лет. Попробую проанализировать ситуации своих неудач, возможно удастся выявить причины и найти способы их устранения, подобрать ключики к невидимым дверям, за которыми находится достаток, ведь свечки, ставящиеся им в церквах уже не помогали, впрочем как и молитвы, которые он иногда читал, может не так читал или веры в нём не было.

Расковыривая свои воспоминания за наслоившимися друг на друга пластами в его сознании, как бы разогреваясь он забубнил при этом ещё и произвольную мантру:

– «У меня сейчас глубокий и откровенный сеанс с самим собой, я владею техникой анализировать происходящие события, меня этому учили, мне нужна актуальная самооценка. Я расслаблен и мне хорошо, тепло окутывает моё тело», – но что-то не выходило и повозившись ещё немного в кресле, принимая наиболее подходящую позу, решил использовать другие формулировки обращаясь к своему головному мозгу:

– «Чем старше я становлюсь, тем всё сложнее мне подыскивать себе работу, если меня допекут я сам всё бросаю и ухожу, я всегда считал себя оптимистом и пионером даже первопроходцем, трудности воспринимал как вызов, проверку на прочность и скрепя зубами старательно их преодолевал, так меня воспитали в моей семье, а мой характер формировался в окружающей среде, как же мне сейчас тяжело, также было трудно и в детстве».

И наконец он увидел, как наяву самого себя и окунулся, а затем нырнул в детские уже давно позабытые цветные воспоминания. Плачущий мальчик сидел на коленях и сжимая кулачки корчился от боли со слезами на глазах, он катался на коньках «дутышах», которые были на два размера больше ему по ноге, коньки всё время выворачивались из-под его ступней, но желание встать на них и поехать по льду было очень сильным, накануне три дня вместе со взрослыми расчищали во дворе площадку и заливали её водой со шланга и получился небольшой дворовый, долгожданный каток. На льду было много детей, несколько раз упав ему удалось оттолкнуться и покатиться, стальные ножи вынесли его на бортик, который сыграл роль трамплина и он оторвавшись от льда обеими ногами упал на зад ударившись копчиком об низкий ледяной бордюрчик. Нестерпимая боль пронзила всё его тело, он успел только вскрикнуть, а затем спазм сдавивший горло не давал возможности даже кричать, открытый рот не выдавал звуков, приподнявшись на колени он не устоял и завалился на бок на снег за катком не пытался больше подняться, обледенелые варежки только царапали лицо, когда он вытирал льющиеся из глаз слёзы, шапка ушанка лежала рядом и из неё валил пар, зелёная болоньевая куртка и штаны были перепачканы в снегу. Сергей даже вспомнил ту нестерпимую боль, он душой рванулся на помощь уже в образе взрослого, сильного мужчины к плачущему ребёнку, нежно обнял самого себя и поднял на руки начал его жалеть, утешая проговорил – «Ну-ну перестань парень, всё пройдёт, всё будет хорошо, я с тобой, я знаю, как это больно, я никому больше не позволю тебя обижать», – обращался он к своей памяти и к самому себе и на его глазах тоже невольно выступили слёзы.