У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

Россия также планировала наступательные действия, но пока более ограниченные по масштабу. Первая армия A.M. Голицына должна была овладеть Хотином и сорвать турецкое наступление. Второй же армии ПА- Румянцева предписывалось оказывать ей содействие. При этом Румянцев должен был как можно быстрее обеспечить занятие Азова (это было крайне важно для получения выхода из Дона и прикрытия фланга от возможного турецкого десанта). Оказывать ему содействие в этом предстояло создаваемой на Дону флотилии. Решение о необходимости занять Азов и участии в этом флотилии приняли еще 12 ноября 1768 г. А 9 января 1769 г. на Совете рассмотрели вопрос и об овладении Таганрогом.^{229} Таким образом, при разработке своих планов Российское правительство с самого начала полностью использовало положения, вытекавшие из накопленного опыта русско-турецкой борьбы (здесь нужно отметить, что опыт Русско-турецкой войны 1735–1739 гг. пристально рассматривался на целом ряде заседаний Высочайшего Совета в ноябре 1768 г.). Во-первых, главным театром военных действий против Турции для русской армии сразу же определили Балканский (Дунайский), а во-вторых, учредили Донскую экспедицию (Азовскую флотилию), первой и главной задачей которой стало содействие русским войскам в овладении Азовским побережьем и Крымом.^{230} Последнее, таким образом, свидетельствует о постановке Россией цели занять Крым с самого начала войны, хотя в 1768 г. это и не было открыто сформулировано.

Кроме того, в это же время было принято еще одно очень важное решение, рассчитанное на будущие наступательные действия и принесшее России значительную пользу: речь идет о высказанном еще 4 ноября предложении графа Г.Г. Орлова, трансформировавшемся в решение направить эскадру Балтийского флота в Средиземное море для диверсии в тылу Османской империи и отвлечения ее сил с Дуная и Черного моря.^{231} Была проведена проработка проекта; и 5 марта 1769 г. определен состав Архипелагской эскадры, а 20 марта 1769 г. командование ею поручено Г.А. Спиридову.

Указ Екатерины II Адмиралтейств-коллегий от 20 марта 1769 г.^{232}

Мы поручили Нашему вице-адмиралу Спиридову некоторую экспедицию, чего ради Адмиралтейская коллегия имеет к споспешествованию оной чинить ему по его требованиям всевозможные вспоможения.

Определилась в ноябре 1768 г. Россия и с первыми политическими целями войны. Они были сформулированы уже на втором (состоявшемся 6 ноября 1768 г.) заседании созданного Совета при высочайшем дворе и в самом общем виде пока выглядели так: Россия должна была «…удержать свободное мореплавание на Черном море, а для того еще во время войны стараться о учреждении порта и крепости».^{233} Иными словами, здесь речь шла только о получении выхода на Черное море — это была своеобразная программа-минимум: в Петербурге прекрасно понимали всю сложность предстоящей войны и, помня неудачи прошлых кампаний, пока не спешили открыто ставить большие задачи. Фактически же получение доступа в Черное море могло означать тот или иной вариант контроля над Крымом и его портами или хотя бы одним портом.

О том, насколько важна была Азовская флотилия для Петербургского кабинета (а следовательно, и о том, какое значение сразу же придавалось занятию Крымского полуострова, к овладению которым Петербург, как видим, стал готовиться с самого начала войны, на первых порах скрытно), хорошо говорит тот факт, что ее создание было начато еще до ответного объявления войны Турции. 6 ноября 1768 г., уже на упомянутом выше втором заседании Высочайшего Совета, когда был решен вопрос о первых официальных целях войны, Г.Г. Орлов выдвинул идею заведения мореходных судов, после чего зачитал описание о лесах, на что Екатерина II «благоволила объявить свое соизволение об учреждении экспедиции».^{234} Фактически это было решение об учреждении донской экспедиции. Однако сразу же встал вопрос о том, кому это дело поручить. Ведь создавать морскую силу на южных морях предстояло в крайне сложных условиях. Здесь требовался опытный и достаточно молодой (чтобы выдержать большие нагрузки и непростые климатические условия) руководитель в адмиральском чине.

Выбор был невелик. В русском флоте в это время числились следующие флагманы: адмирал С.И. Мордвинов, вице-адмиралы А.И. Нагаев и Г.А. Спиридов, контр-адмиралы И.П. Зиновьев, П.П. Андерсон и А.Н. Сенявин и капитан генерал-майорского ранга А.В. Елманов.^{235}