У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

Из донесения А.Н. Сенявина Екатерине II о полезности галер, 11 июня 1769 г.^{328}

…Пока не изыщется к строению таковых судов на Азовском море удобное место (что всего ближе) или когда позволите державнейшая императрица подвергнуть под свое монаршее покровительство восточную часть Крыма, а ко оному предприятию за нужное признаю быть галерам, без коих и нововыдуманным судам обойтися не можно, ибо их вооружение и погрузка не ближе будет от устья реки 45 верст, где глубина 13 фут, а без того в одних тех судах всемилостивейшая государыня пользы никакой не вижу, хотя и будет 8 судов одно в 16, а семь по 14 двенадцатифунтового калибра пушек, но могут ли противу 60 и 50-ти [пушечных] кораблей и большого калибра имеющие пушки стоять не будучи подкрепляемы от галер, предаю [на] премудрое В. И. В. соизволение, когда будет и притом роде галеры, то не только безо всякой опасности и помешательства от неприятеля могут в своем месте быть вооружены и не одна восточная часть, но и весь Крым долженствует содрогнуться…

Подводя же итог кампании 1769 г., нельзя не сказать о большом внимании, проявленном Петербургом, а фактически лично самой Екатериной II к делу создания флотилии, что было крайне важным. Удивительно, но из отечественных историков на этом остановился только С.М. Соловьев. Он писал: «Главной мыслью Екатерины было устройство флотилии на Азовском море, и она отдалась этой мысли со всею своею страстностию, что видно из переписки ее с контр-адмиралом Сенявиным, которому поручено было устройство флотилии. Переписка эта очень напоминает переписку Петра Великого о любимом его деле».^{329} Императрица в 1769–1770 гг. вникала практически во все нюансы создания и деятельности флотилии. В одном из писем она отметила: «Я чаще с вами в мыслях, нежели к вам пишу. Пожалуй, дайте мне знать, как нововыдумленные суда, по вашему мнению, могут быть на воде и сколько надобно, например, времени, чтоб на море выходить могли».^{330} Но при этом, к сожалению, Соловьев не сделал напрашивавшегося, как нам представляется, вывода: Екатерина с самого начала нацелилась на создание в южных морях силы, гораздо более серьезной, чем нарождавшаяся пока флотилия, желая повторить то, что сделал Петр I на Балтике — основать флот! И документы позволяют прийти к такому выводу. Самым же показательным свидетельством внимания императрицы к флотилии и отношения к Сенявину служат ее слова на заседании Совета 5 ноября 1769 г.: «Итак, прошу, если Совет с вышеписанным согласен, прилежно входить в представления Сенявина и сего ревностного начальника снабдевать всем, в чем только он может иметь нужду и надобность, чем и меня весьма одолжите, ибо донская экспедиция есть дитя, кое у матери своей крепко на сердце лежит».^{331} И поддержка эта, как мы видели выше, сыграла большую роль.