Между тем, в Инкермане и у Бельбека сложили оружие более 4000 бунтовщиков, изголодавшихся, обмороженных, едва державшихся на ногах. Таким образом, татарский мятеж, длившийся долгих четыре месяца, был задушен!
С чувством исполненного долга А.А. Прозоровский поспешил сообщить об этом утешительном, а главное — сулящем значительные политические выгоды событии, не только П.А. Румянцеву, но и в Петербург.
«Разноместно войсками нашими побито их до 12 000 человек, — отметил он в рапорте фельдмаршалу. — Во время стужи множество гибло без крова престарелых, жен и младенцев, множество лишились жизни от холоду, как то и я самовидец сему — застал в деревне, где ныне стою, старика с женою и двумя детьми при последнем издыхании от голоду и холоду, будучи наги “и третий день уже не евши. Множество у них потеряно людей и от междоусобия, яко с некоторого времени нужда заставляла друг друга грабить и из-за куска хлеба умертвлять, прибавя напоследок и то, что ежели бы еще продолжалось сие возмущение некоторое время, то все бы без изъятия от голоду и холоду и наведенного им войсками нашими ужаса погибнуть должны были…».{1506}
А вот в письме к Г.А. Потемкину, рассказав о достигнутой победе, А.А. Прозоровский заметил, имея в виду постоянные придирки П.А. Румянцева: «Сие самое разрешает меня теперь оставить дела и избавиться от налогов и шиканов начальника, на которого недостает и недостанет никогда сил моих угодить…». А в конце покорно просил светлейшего князя поднести Екатерине II его нижайшую просьбу о переводе из Крыма: «Призрите, милостивый князь, на мое состояние, сжальтесь над моей немощью и болезнью и великодушным своим представительством помогите мне избавиться отсюда и из-под начальствования его сиятельства графа Петра Александровича».{1507}
Таким образом, только в феврале 1778 г. А.А. Прозоровскому удалось справиться с мятежом Крымских татар. Такая медлительность уже вызвала недовольство его деятельностью у П.А. Румянцева. В результате 23 марта 1778 г. новым командующим русскими войсками в Крыму был назначен генерал-поручик А.В. Суворов; одновременно за ним оставалось и командование Кубанским корпусом. Кроме того, к нему в оперативное распоряжение поступила и Азовская флотилия.