У истоков Черноморского флота России. Азовская флотилия Екатерины II в борьбе за Крым и в создании Черноморского флота (1768 — 1783 гг.)

Однако уже очень скоро стало ясно, что Турция с потерями не смирилась, и в будущем предстоит упорная борьба, с одной стороны, за утверждение на достигнутых позициях, а с другой — за окончательное решение Черноморской проблемы, то есть за присоединение Крыма к России и создание линейного Черноморского флота, так как только этим окончательно решалась проблема безопасности южных русских рубежей. Но у Российского государства для этой борьбы были теперь не только сухопутные силы, но и морские: пусть пока и не в виде линейного флота, а формально Азовской флотилии, но уже достаточно боеспособной. Кроме того, имелись все возможности для ее усиления судами всех классов до фрегатов (причем самых крупных рангов) включительно, которые, при наличии у турок преимущественно 50–60-пушечных линейных кораблей, были вполне серьезным аргументом.

И Азовская флотилия, созданная А.Н. Сенявиным, достойно проявила себя в период послевоенного, так называемого мирного, но от этого порой не менее напряженного, противостояния с Османской империей в 1774–1783 гг., закончившегося присоединением к России Крымского полуострова (8 апреля 1783 г.) и «официальным» созданием Черноморского флота (2 мая 1783 г.), которое на деле заключалось в соответствующем переименовании главных сил Азовской флотилии (вначале новорожденный флот состоял в основном из кораблей Азовской флотилии, в том числе судов, построенных в 1769–1774 гг.).

И хотя период 1777–1782 гг. стал для флотилии менее ярким временем, чем 1768–1774 гг., но роль ее и тогда оставалась весомой. В частности, без Азовской флотилии было бы невозможно столь успешно отрезать Крымский полуостров от Кубани и Турции, что каждый раз ощутимо подрывало позиции турок на полуострове и способствовало ликвидации мятежей. Кроме того, именно флотилия в 1778 г. вновь перекрыла турецкой эскадре путь в Керченский пролив, потеря которого стала бы для Российского государства серьезным ударом.

Наконец, Г.А. Потемкин в 1783 г. огромное значение для парирования возможного выступления турок придавал именно военно-морскому фактору, лично уделив огромное внимание активизации судостроения в Херсоне и с помощью ФА. Клокачева максимально подготовив имевшиеся силы флотилии к борьбе на море. В числе мер противодействия рассматривался даже удар по Синопу. Важным представляется и то обстоятельство, что Г.А. Потемкин великолепно учел опыт морских действий в Русско-турецкой войне 1768–1774 гг., вновь предложив действия на двух морских фронтах, где Балтийский флот должен был максимально быстро ударить по Константинополю, а Черноморский — обеспечить защиту Крыма и быть готовым к действиям против Синопа.

Не меньшее значение играло в это время и судостроение на Дону. Созданная к концу 1774 г. судостроительная база, и особенно опыт судостроения, полученный в 1768–1774 гг., позволили не только развивать кораблестроение на донских верфях и усиливать Азовскую флотилию вплоть до 1783 г., а затем до 1791 г. построить, уже формально для Черноморского флота, значительное число судов. Таким образом, как и в области боевой деятельности, начало создания русского флота на Черном море в кораблестроительном аспекте было положено именно Азовской флотилией А.Н. Сенявина в 1768–1774 гг.

Видимо, поэтому современники очень часто рассматривали флотилию уже как собственно флотское соединение («Флот на Азовском и Черном морях», «Азовский флот» и другие подобные определения), да и в целом видели в донском и днепровском судостроении лишь два разных элемента одного процесса — процесса создания Черноморского флота.

При этом интересно заметить, что как только донскому судостроению уделялось меньшее внимание, так сразу же следовала «расплата» в плане готовности флотилии к противостоянию на море. И наоборот, именно к флотилии обращались в момент кризисов 1777–1778 гг. и 1782–1783 гг. Тем не менее, возможности донского судостроения в 1774–1783 гг. были, очевидно, использованы далеко не полностью, что отрицательно сказалось на возможностях не только флотилии, но и Черноморского флота. Таким образом, опыт этих лет убедительно показал, какую огромную разрушительную силу несут косность и формализм в развитии любого проекта (наиболее яркий пример — волокита вокруг предложений Ф. Фурсова 1783–1785 гг.).