У истоков христианства (от зарождения до Юстиниана)

Эти события Иосиф описал в семи книгах своей «Иудейской войны», составленной вначале на арамейском языке, а затем переведенной им самим в 75–79 гг. на греческий. За ней последовали «Иудейские древности» в двадцати книгах, написанные непосредственно по-гречески в 93–94 гг., чтобы люди лучше знали политические, религиозные и культурные традиции народа, который он предал, но с которым всегда чувствовал себя связанным. Это писатель продемонстрировал в последние годы жизни: в 97 г. в памфлете «Против Апиона», грамматиста-антисемита, и в своей тенденциозной, но показательной в этом отношении «Автобиографии», завершенной в 99 г., незадолго до смерти, когда в Риме разгорелась антиеврейская кампания в связи с тем, что многие иудейские общины отказались тогда, после разрушения Иерусалима в 70 г., передать имперскому фиску деньги, которые были первоначально предназначены диаспорой для нужд Иерусалимского храма. На них обрушились в то время репрессии Домициана.

«Свидетельство Флавия»[26]

Появился к тому времени Иисус, мудрый человек, если можно назвать его человеком: он совершал в самом деле необычайные поступки, наставник людей, которые благорасположены к истине. И привлек многих иудеев и также многих из греков. Это был мессия (Христос). И после того как Пилат, по доносу главнейших людей среди нас, наказал его распятием на кресте, те, кто любили его с самого начала, не перестали его любить. Он и в самом деле появился на третий день, снова живой, сдержав предсказанные божественным пророком эти и тысячи других чудесных вещей, сотворенных им вокруг себя. И еще теперь не стало меньше племя тех, кто получил от него имя христиан.

Достаточно и этих кратких сведений, чтобы убедиться, что Иосифу Флавию никак не могли принадлежать те два свидетельства, приписанные ему в «Иудейских древностях» — книге, дошедшей до нас только в трех греческих списках, самый древний из которых не старше IX — x вв.

В первом отрывке, известном под наименованием «Фла-виева свидетельства», говорится об Иисусе как о «мудром человеке, если можно назвать его человеком», одаренном необыкновенными качествами, осужденном на смерть Пилатом, воскресшим на третий день и почитаемом теми, кого «он назвал христианами». И уточняется: «Он был мессия».

Однако мы знаем, что для Иосифа мессией был Веспа-сиан. Вмешательство безвестного набожного христианского переписчика, пораженного тем, что в подробном повествовании Иосифа нет ни малейшего упоминания об Иисусе, столь очевидно, что даже подавляющее число современных теологов, как католических, так и протестантских, ставят под сомнение подлинность всего отрывка. Мы даже можем уточнить эпоху, в которую эта интерполяция была включена в текст, учитывая, что Ориген в первой половине IIIв. еще ничего не знал о ней (в своей книге «Против Цельса», 1, 47, он даже заявляет, что Иосиф не верил, что Иисус был мессия), тогда как Евсевий Кесарийский, придворный историк времен Константина, живший в начале IV в., неоднократно воспроизводит эпизод, о котором идет речь, с явным сочувствием, так что нет ничего удивительного в его фабрикации.

Не менее ложной должна быть признана другая короткая вставка в «Иудейских древностях», где речь идет о насильственной смерти Иакова, «брата Иисуса, прозванного мессией» (XX, 9), — и по тем же мотивам. Напротив, эпизод смерти Иоанна, прозванного Крестителем, приводится Иосифом без всякой связи с Иисусом (XVIII, 5). Он говорит только, что Ирод Антипа повелел арестовать и зверски убить в крепости Махеронта какого-то неугодного ему пророка, потому что тот собирал вокруг себя большие фанатичные толпы и призывал их креститься и «жить праведно». Евангелия добавляют к этому, что Иоанн язвительно обличал кровосмесительный союз царя с Иродиа-дой, супругой сводного брата Ирода Филиппа, и что по ее наущению Иоанн и был обезглавлен, с чего и началась публичная проповедь Иисуса.

Нет сомнений, что мы имеем дело здесь с позднейшей переработкой фактов, о которых Иосиф Флавий рассказал с совершенно иными побуждениями.

Историю первой иудейской войны наппсал также по-гречески Юстин Тивериадский родом из Галилеи, умерший около 100 г. н. э. От его текста уцелели только незначительные фрагменты; однако византийский патриарх Фотий, который в IX в. еще читал его целиком, не обнаружил в нем никаких упоминаний об Иисусе.

В свидетельствах об Иисусе других нехристианских авторов той эпохи, вплоть до середины II в. н. э., — все они, впрочем, редкие, без исключения спорные и, может быть, даже представляют собой позднейшие вставки (речь идет о сочинениях Плиния Младшего, Тацита, Светония и Адриана) — встречается только имя Христос, которое уже превратилось в ритуальное наименование некоего божественного искупителя. Все они придают весьма мало убедительности историческому существованию личности Иисуса.