У истоков русской контрразведки. Сборник документов и материалов

Скорее всего, о них можно сказать, что они старались более всего, чтобы подано было горячо, и не заботились о вкусе. Следовательно, если в печати до сих пор не было сказано чего-либо большего, если не были приведены конкретные факты и неопровержимые документы, т. е. если обвинения не были обоснованы, то этого ни в коем случае нельзя отнести на счет благоволения к обвиняемым. Это, очевидно, объясняется тем, что большего и более обоснованного сказать было нельзя.

Из всех органов, где обсуждался вопрос о комиссии ген. Батюшина, не было ни одного, который избегал бы пользоваться совершенно не проверенными фактами, слухами, сообщениями, подсказанными теми, кого преследовал ген. Батюшин. Совсем и не видно было желания разобраться в обвинениях. А между тем в том, что писалось о комиссии ген. Батюшина, было так много очевидной неправды, клеветы, агитации, поднятой с определенной целью.

Если обстоятельства позволят нам осветить обстановку, при которой велась кампания против комиссии, то мы увидим яркую картину падения некоторых представителей печати или в лучшем случае их неумение разобраться в тех условиях, в которые их ставили в их расследованиях темные силы реакции и банковские дельцы.

* * *

Но если в прошлом заинтересованные дельцы сумели заставлять действовать как им нужно было и легко подкупленную администрацию, и услужливый чиновный суд, и сбитую с толку печать, то все же и раньше в обществе можно было слышать голоса, не поддавшиеся общему гипнозу и умевшие разобраться в обвинениях, направленных против комиссии ген. Батюшина.

Признавая все слабые стороны комиссии, ошибки (иногда и более, чем ошибки) некоторых из тех, кто был так или иначе с этой комиссией связан, многие сумели все-таки разглядеть близорукость обвинителей, белыми нитками сшитую клевету и все то хорошее, что было в этой комиссии – ее попытки борьбы с самыми гнуснейшими проявлениями мародерства, шпионажа и мракобесия.

Эти люди, не поддавшиеся общему гипнозу, сумели разглядеть лес из-за деревьев и, зная все недостатки комиссии, отдавали ей справедливость в деле ее борьбы с вакханалией бандитов, отравлявших русскую жизнь и умевших прятать в воду концы, умевших переходить в нападение на тех, кто срывал с них маску, и заставлявших смотреть на себя как на чистых и оклеветанных общественных деятелей.

Передо мной несколько писем очень авторитетных лиц, мы видим беспристрастный и, кажется, правильный взгляд на комиссию ген. Батюшина. Между прочим, лицо, пользующееся в настоящее время самой широкой известностью и самым широким доверием всего общества и Временного правительства, несколько месяцев тому назад, в самую трудную минуту деятельности ген. Батюшина, благодарил его за работу и просил продолжать ее в сознании великой и исключительной ее важности.

По мнению этого лица, отдельные привлеченные к ответу ловкие мошенники – банкиры – только орудие в руках разных сановников и влиятельных лиц, которые содействовали расширению и сокрытию их преступной деятельности. Это лицо придавало огромное значение если не осуждению привлеченных «ловких мошенников», на это оно и не надеялось, по-видимому, – то хотя бы одному только принципиальному выяснению деятельности этих господ как скупщиков, по чьим-то преступным и враждебным России директивам, предметов насущного народного потребления.

Лицо это изучению деятельности некоторых банков придает огромное значение, хотя бы для того только, чтобы попутно была выяснена руководящая воля, разоряющая страну. Сознавая всю трудность, на которую не могла не натолкнуться комиссия, автор письма настаивает на продолжении ее работы и полагает, что «комиссия окажет родине большую услугу, если только приподнимет завесу над сплоченной тайной дельцов, сознательно губящих Россию». Автор письма не сомневается в том, что комиссия встретит огромные препятствия. «Поперек ее дороги встанут сильные люди, они будут тормозить, мешать, инсинуировать, обвинять… Но не следует, – пишет автор письма, – смущаться этими преследованиями, и вы все должны исполнить свой гражданский долг».

Вот оценка деятельности ген. Батюшина, сделанная рукой авторитетного лица.

А на этих днях, уже после революции, я получил письмо другого, тоже очень сведущего и авторитетного лица, где высказан взгляд на комиссию и те нападки, предметом которых она стала.