У истоков великой музыки

 Вслед за этим письмом Нестеренко прислал открытку, где советовал собрать сведения о родителях Мусоргского, о том, когда Юлия Ивановна вышла замуж, бывал ли Модест в Наумове ребенком, кто тогда жил в Пошивкине. "Надо в печати почаще писать о том, чтобы не дать исчезнуть с лица земли Кареву, и вдалбливать при случае эту идею в головы всех имеющих к этой проблеме отношение. Очень я болею за каревские места, места-то святые. Болею за них, думаю о них и вижу, как хорошо скоро там будет,- может, и не скоро, но будет" (11.11.79 г., Москва).

 Нестеренко не только "болел", но и внушал свои мысли другим, отстаивал их, а сказать точнее - сражался. И особенно за установление памятника композитору.

 Вспомним, в постановлении об утверждении списка памятников великим людям от 30 июля 1918 года, подписанном Председателем Совета Народных Комиссаров В. Ульяновым (Лениным), имя М. П. Мусоргского в числе композиторов названо первым. Однако и к 100-летию со дня смерти композитора памятник не был поставлен.

 Зимой 1980 года я получил из Москвы телеграмму: "Буду Кареве Наумове один день среду тринадцатого февраля вместе авторами памятника Мусоргскому Нестеренко".

Музыкальный праздник в Наумове

Евгений Нестеренко беседует с М. Г. Бардиным

 В назначенный день в музее собралось много гостей: представители Министерства культуры РСФСР, Псковского облисполкома, куньинские районные власти, а также известные архитекторы, скульпторы, художники из столицы. Нестеренко не раз и не два "обрабатывал" москвичей, внушал им свою идею о памятнике и теперь так же страстно убеждал представителей местных властей. Он настоял на том, чтобы все пошли на каревский холм. В этот день мороз был за двадцать градусов, а в Кареве сразу же за дорогой - сугробы по пояс. Нестеренко первый шагнул с дороги и, разгребая глубокий снег, стал пробираться к вершине холма. За ним не очень-то охотно потянулись остальные. Когда гости поднялись на самую верхнюю точку и стали оглядываться, послышались восхищенные голоса: "Здорово, красота какая!", "Такая природа - лучший экспонат для музея".

 - Посмотрите,- сказал Нестеренко,- вот здесь стояла усадьба отца композитора, а там, в Наумове, жила мать, а вот на том холме - церковь, где они обвенчались. С этого места туристы все увидят. А какая акустика для открытой эстрады!

 Когда вернулись в музей, гости попросили Нестеренко спеть что-нибудь. Времени до отхода московского поезда было достаточно, и решили собраться в музее после обеда. О том, что состоится концерт, быстро узнали местные жители. В музей потянулись люди. Нестеренко подошел к роялю и сказал:

 Концерт по заявкам, спою, что попросите.

 И он пел романсы Глинки, Даргомыжского, Мусоргского. Рядом со мной сидела Пелагея Филипповна Синякова и все переживала:

 - Разве можно столько петь, он же с дороги, устал, а они, ненасытные, все хлопают.

 С этой старушкой Евгений познакомился еще в первый свой приезд. Пелагея Филипповна раньше пела на клиросе в Одигитриевской церкви, а теперь состоит в фольклорном ансамбле при музее. После концерта Евгений подошел к Пелагее Филипповне, и она сразу же потянула его в гости:

 - Пойдем к нам, щей похлебаем да соснешь хоть часок...

 Через несколько дней я получил письмо из Москвы.

 "Посылаю статью для Вашей газеты,- писал Нестеренко.- Может быть, она убедит в правоте нашего дела".

 Статья была опубликована в "Псковской правде" под заголовком "Живой родник вдохновенья".

 "Получил газеты, спасибо! Все, что делается в периодической печати, все статьи и репортажи с концертов западают в душу читателей и прорастают побегами интереса и любви к нашим национальным богатствам... Посылаю книжки, привезенные мной из странствий, они вам пригодятся в работе" (26.4.80 г., Москва).

 "Надеюсь, что Вы сможете приехать в Псков на встречу авторов памятника с псковской властью, нужна будет Ваша помощь... Читал Бунина "Жизнь Арсеньева". Помилуй бог - как хорошо!!!" (28.5.80 г.).

 Вслед за этой открыткой пришла телеграмма: "Второго июня будет совещание Пскове приезжайте если можете всего доброго Нестеренко".

 Разрешение на поездку я получил и сразу же вылетел самолетом в Псков.

 На заседании заслушивали мнения сторон. Авторы - скульптор В. X. Думанян и архитектор А. В. Степанов - показали гипсовую модель памятника, рисунки проекта. Против памятника на заседании никто на возражал, но, как и во время зимней встречи в Наумове, главный архитектор области Фоменков не хотел, чтобы монумент стоял на каревском холме. Он предлагал поставить его в Наумове на низкое болотистое место. Слово взял Нестеренко и заговорил спокойно, убедительно: