У излучины моря (СИ)

   Им повезло настрелять куропаток, и на ночь сородичи угощались горячей мясной похлебкой. Женщины принесли воду в горшках, и, подвесив их над огнем на палках - палки продевались в ушки, небольшие дырки в стенках горшков, проделанные под самой горловиной, - быстро сварили ужин.

   Пронзительный ветер угнал тучи на юг - где-то там, впереди, ворчал гром и вспыхивали молнии, - а над головами путников высыпали звезды.

   Старый Фарда разлегся у костра и неторопливо завел один из своих рассказов, на которые он был большой умелец.

   - Коловей был величайшим из духов огня, и когда он покинул землю, он сбросил свою телесную оболочку и стал чистым пламенем. Прочие, бывшие лишь слабым отблеском его сияния, склонились перед ним, и он возглавил мир богов. И каждый день мы можем видеть его сверкающий лик, а по ночам видим его собратьев. Когда-нибудь и я, растворившись на погребальном костре, войду в этот мир, и сяду рядом с Коловеем, и быть может, он назовет меня своим братом...

   - Что там? - встревожился Нахар, услышав топот копыт уходящего табуна.

   Мужчины похватали оружие, вскочили на ноги.

   - Их что-то спугнуло от воды, - заметил Марень.

   Запалив ветку дерева в огне костра, Узбор шагнул в темноту. Десяток мужчин с копьями наперевес последовали за ним.

   Широкий водный поток был неспокоен. Волны бились о берег, и издалека слышался неумолчный вой ветра и шипение вспененной воды.

   - Наш друг был прав, когда решил не плыть дальше, - произнес Узбор, указывая на волны.

   - Но там кто-то есть! - Нахар указал на жаркую точку огня, светящуюся с середины реки.

   - Может быть, это они спугнули оспаров? - предположил Марень. Узбор покачал головой.

   - Вряд ли. Слишком далеко.

   Однако, ветер дул с воды, и вместе с резкими его порывами до них долетел странный запах, пугающий и непонятный.

   - Отойдем отсюда, - невольно попятился Узбор.

   Они вернулись к кострам.

   - Что там? - подалась навстречу мужу Зарена, жена Узбора.

   - Ничего страшного. Однако на ночь выставим двоих сторожей, на всякий случай.

   Ночь была беспокойной. Тучи вновь накрыли звезды, но дождя не было, только сухие всполохи пронзали небо. Казалось, огонь бил прямо в воду, и небо было в тот момент так близко к земле.

   Люди ворочались и стонали во сне.

   С утра раздули прогоревшие костры, стали разогревать остатки ужина.

   В роще нашлось немало листьев и корений, которые добавляют в похлебку, чтобы придать ей особый вкус и запах, и от горячей еды настроение у невыспавшихся сородичей несколько поднялось. Им предстоял еще долгий - почти в полмесяца - путь на юг, но пока он не казался им трудным. Каждый год вслед за стадом оспаров они поднимались вверх по реке весной - и к осени спускались обратно. Дорога была привычной и натоптанной, каждая роща и каждый изгиб реки - знакомым и не сулящим опасности.

   Тут, на севере, где сходились вместе бескрайнее поле и великий северный лес, водилось множество дичи, росли удивительные деревья и травы, и даже рыба, казалось, была другой. В лесу умельцы находили сладкий мед, из которого женщины пекли на углях медовую сдобу; смешивая мед со свежей кровью добытой дичи, получали целительное снадобье на зиму, спасающее от болезней зубов; да и просто пожевать свежую соту считалось лакомством. Потом то, что нельзя было достать на южной стоянке и что могло пригодиться в долгую зиму - пусть не такую суровую, как здесь, но все же холодную и снежную - собирали, сушили, вялили, коптили, складывали в мешки - и несли с собой, меняясь каждый день, несли как для себя - так и для сородичей, оставшихся на юге.

   Горшки ополоснули в реке, убирая в кожаные мешки. Узбор, ополоснув лицо в студеной воде, еще раз оглядел речную гладь.

   Успокоившись к утру, река затянулась туманом, скрывшим дальний берег. Тишина стояла на воде, ни шороха, ни плеска не слышалось поблизости.

   - Выступаем, - скомандовал Узбор, и путь продолжился.

   В южном селении оставались те, кто не мог пройти долгий путь на север и потом обратно - женщины, ожидающие рождения детей, старики, грудные дети; там жило и небольшое число мужчин для охраны. Там Узбора ждал и его отец, Коврат, нынешний вождь племени. Почти никто не сомневался, что после смерти Коврата его место займет Узбор - да и сам Узбор себя воспринимал часто вождем. С ним советовались, он возглавлял тех, кто отправлялся на северную стоянку, он принимал решения, касающиеся всего племени. Но в глубине души он чувствовал себя еще маленьким мальчиком, ждущим одобрения отца.

   Глава 2. Загон.

   Узбор шел впереди, и первым заметил, как оспары забеспокоились и вдруг бросились прочь от реки.

   - Стойте! - Узбор предостерегающе вскинул руку. Отряд замер.

   - Чемень и Вар - за мной. Нахар - ты за старшего.

   Нахар огляделся. Возле обрыва берега был небольшой уступ, куда можно было подойти лишь с одной стороны.

   - Давайте туда, - предложил он.

   Может быть, оспаров спугнули волки, или бродячий лев, или иной враг. На отряд людей они бы напасть не осмелились - среди дня, во всяком случае, - а вот ночью могли попытаться.